- Знаешь, - прошептал альбинос, - это всё же лучше.
- Чем? – оглядывая себе с головы до ног, не понимала Лера.
- Ты в нём взрослая, - с улыбкой шепнул Тор и, ловко поймав девушку в объятия, поцеловал. - Выгони служанок. Ты прекрасна в любом наряде, и я больше не могу просто лежать, хочу любить тебя.
Тор говорил уверенно и достаточно громко для того, чтобы девушки приняли верное решение. Служанки выпорхнули из комнаты принцессы. Рыжая же этого даже не заметила. Девушка ни о чём не думала, а плавилась от жарких поцелуев любимого.
Раздев свою принцессу, Тор аккуратно бросил платье на ширму, от чего та пошатнулась, но устояла, а вот Лера нет. Она упала на кровать, с жадностью обнимая альбиноса за шею. Девушка пьянела от его губ, позволяла ему возносить себя к звездам, при этом не стеснялась и громко звала мужчину с собой. Манаукец умел доставлять неописуемое удовольствие, проникать так глубоко, так яростно, что Лере казалось, будто она взорвется. Просто лопнет от переполняющих её эмоций. Даже когда Тор затих и лег на неё сверху, удерживая себя на локтях и продолжая обнимать, девушку била дрожь, а мысли не хотели возвращаться. Лера нежилась, не в силах шевелиться, лежа под Тором, и слушала стук его сердца. Его ласковые признания и тихие угрозы, что она от него никогда не уйдет, были райской песней для нее. Раз она не уйдет, значит, он так сильно ее любит. Значит, их чувства взаимны.
- Я люблю тебя, - тихо шепнула Лера, повернув голову к Тору.
- Я тоже, любимая. Люблю тебя. Поэтому не отдам никому и увезу тебя домой. Не хочу каждый раз слушать причитания твоей сестры.
- Причитания? – не поняла Лера.
- Сейчас дам халат, - буркнул Тор, поднимаясь с кровати, - а то Дерон долго её не удержит.
Рыжая села на ложе, моргая ресницами и ничего не понимая. Альбинос быстро натянул брюки, взял халат из шкафа и помог надеть его Лере, которая, наконец, услышала голос сестры за дверью. Когда Тор открыл перед наследной принцессой дверь, рыжая покраснела как рак, и просто не знала, куда себя деть от стыда.
- Лера, ты жива? – осторожно спросила Ди, которую за талию удерживал Дерон.
Они оба переоделись к балу, и сестра решила позвать Леру к столу.
- Жива, - тихо шепнула младшая, приблизившись к Тору, который обнял ей, притягивая к себе.
- Диана, я же говорил, что лучше зайти попозже, - Дерон чувствовал себя неудобно.
Подслушивать, как другие любят друг друга, никогда не входило в его тайные влечения, но отчего-то именно от невольно услышанных стонов хотелось утащить Ди в спальню, наплевав на пресс-конференцию и короля, дабы доказать ей свои истинные чувства.
- Она кричала, вот я и подумала… - запнулась наследная принцесса.
- Диана, попроси Дерона не сдерживаться, - ехидно усмехнулся альбинос. – Поверь, ты будешь кричать ничуть не тише.
- Тор! - возмущенно пискнула Лера, ударив любимого по обнаженной груди.
Диана вспыхнула и отступила от обнимающейся парочки. Девушка четко осознала, насколько лишняя тут. Лерку не спасти, Тор всецело заполучил её сестренку, и та, словно слепая, тянулась к нему. Неужели она ошиблась и между этими двумя настоящие чувства?
- Нас ждет отец, - резче, чем хотела, заявила она, отворачиваясь.
Дерон поймал жену за руку и дернул на себя. Прежде чем губы принцессы издали хоть один звук, их обжег поцелуй. Мужчина вкладывал все свои чувства, свои тайные желания, он показывал своей жене, что не только её сестра может быть счастлива, но и сама Диана скоро воспарит, если позволит и захочет. Тор прав, давно пора было наброситься на жену и показать всю ту бурю, что жила в крови манаукца. Дерон хотел клеймить Диану своими поцелуями, хотел, чтобы она горела в том же пламени неудержимого желания, что и он.
Дверь в комнату Леры закрылась, и Тор, подхватив свою принцессу, направился с ней душ.
- Он её так целует, - мечтательно шепнула Лера, поглядывая на алые губы альбиноса.
Девушка как сейчас видела перед собой сестру, цепляющуюся за камзол Дерона и вжимающуюся в тело мужа, который одной рукой удерживал Ди, а другой зарывался в уложенные волосы, не давая и шанса отстраниться. Словно хищник, поймавший свою жертву, он упивался той негой, что дарили уста любимой. Казалось, что он хотел выпить весь воздух их легких Дианы, соединить их дыхания, создав свой мир, только для них двоих.