— Ты про теорию относительности что-нибудь слышала? — издевательски спросил Денис.
— А как? — растерялась я. В том-то и дело, что слышала. — Какие-нибудь часы у вас есть? Покажите, какими отрезками вы отмеряете время, нам тоже придется ими пользоваться.
— Вам все покажут, — сказал центральный. — Мы сейчас обсудим самые важные детали, а потом вы сможете отдохнуть.
Точно, он же еще даже не успел представиться. Впрочем, какое мне дело, как его зовут?
— Где Дина? — это и есть единственная важная деталь.
Центральный пристально посмотрел на меня, потом ответил:
— Думаю, уже близко от нашей планеты. Она на другом корабле. От нее мы знаем, что ваше имя Ася. Могу ли я узнать, как зовут вашего друга? У нас не было о нем никакой информации.
— Денис, — отозвался мой друг, давая понять, что прекрасно понимает их речь и одновременно проверяя, сможет ли инопланетянин выговорить его имя.
Тот попытался, и у него почти получилось.
— Я капитан этого корабля, меня зовут… — наконец представился он, произнеся имя, фонетически напоминающее «Василий». — Это мои помощники… — прозвучало что-то вроде «Иэн» и «Водауэт», только еще хуже. — Если вам в течение перехода что-то от нас понадобится, зовите.
— Я прямо сейчас хочу узнать, что вам нужно от меня и моего друга, — заявила я.
Капитан колебался, словно не знал, с чего начать, и стоит ли говорить всё. Это мне не понравилось.
— Наше сообщество, — наконец, заговорил он, — входит в состав конфедерации. Недавно мы заявили требование о предоставлении независимости, но нам было жестко отказано. С этого момента правительство конфедерации и другие ее члены поставили нас в условия, с которыми мы не можем согласиться. Всеми нашими интересами пренебрегают, посягая даже на суверенные права. Мы вынуждены готовиться к войне внутри конфедерации и наблюдать за действиями потенциальных врагов. Недавно нами был засечен мощный телепортационный луч, испущенный из резиденции правительства конфедерации на вашу планету. Проанализировав заложенную в нем поисковую информацию, мы установили, что с Земли был изъят некий стратегический ресурс, и, подозревая, что он может быть использован против нас, отправили к вашей планете корабль-разведчик с заданием на изъятие и изучение аналогичного ресурса. В результате поиска разведчик установил наличие лишь одного максимально приближенного аналога и изъял его. Этим ресурсом оказалось человеческое существо — Дина Лаврова.
Я, не глядя, села на диван, чуть не промахнувшись. У меня в мозгу быстро сложились осколки разбитого зеркала, и сеткой глубоких трещин нарисовался один невероятный вопрос: Дима Лавров — стратегический ресурс?! На просвет я его, конечно, не разглядывала, и кой-какая харизма в нем, несомненно, имеется, но чтобы им заинтересовалась аж целая инопланетная цивилизация?! Чего тогда стоит каждый из островитян?
С другой стороны, не умер, и слава богу!
Капитан между тем продолжал:
— Осталось неясным, зачем правительству конфедерации нужен родной брат Дины, но при установлении контакта она сообщила о вас и ваших нетипичных способностях…
— … и за стратегический ресурс сгодилась я, — закончила я за него. — Вы хотите, чтобы я наградила фурункулами ягодицы всех членов правительства? Вы серьезно полагаете, что от этого они станут лучше к вам относиться?
Оказывается, чувство юмора инопланетянам не чуждо. И смеются они точно так же, как мы. Хотя первым, разумеется, начал Денис, иначе они бы и не поняли, что это шутка.
— Неплохая идея! — заметил один из помощников.
— Пригодится на крайний случай, — добавил другой.
— Вы способны не только на это, — поспешно сказал капитан. Он явно затруднялся продолжать разговор. — Возможно, вы не осознаете свою природу. Вам надо отдохнуть.
Это он произнес так, будто прощался, и, действительно, махнув рукой своим помощникам, быстро вышел в коридор.
Мы с Денисом остались одни. Я сидела на диване, прокручивая в голове последние слова капитана. И что у меня может быть за природа?.. Чего от меня ждут? Они тут все ненормальные, что ли? Опять же, разве могут быть нормальными инопланетяне?
Денис прошел вдоль стены нашей комнаты, ощупывая ее рукой, наверное, в поисках еще каких-нибудь выходов. Неожиданно стена под его ладонью словно провалилась и стала терять цвет, став через несколько мгновений черно-звездной. Перед нами появилось окно, открывая вид на вечную ночь и недвусмысленно убивая надежду на то, что контакт с представителями внеземной цивилизации — всего лишь хорошо инсценированный розыгрыш.
Иллюминатор оказался большим — от пола до потолка, а поперек около двух метров. Денис замер перед ним. Ему, считавшему лучшей песней всех времен и народов «Space Oddity» Дэвида Боуи, больше ничего и не было нужно. Наверняка, у него в ушах сейчас звучат гитарные аккорды вступления, стопроцентно резонирующие с его состоянием. Он — в космическом корабле, и от открытого космоса его отделяют не десятки километров атмосферы, а совсем мало, ничтожно мало… Не кажется ли ему в эту минуту, что стали ближе и галактики, и туманности, и чужие звездные системы, да настолько, что их можно потрогать рукой? Сейчас, окунувшийся с головой в свою детскую мечту, он был особенно красивым — сияющим, безоружным и понятным, и я подумала, что в него действительно можно влюбиться.