…Кажется, я сама отключилась. Однако, заметила это, только придя в себя от окрика Капитана-Командора.
— Хватит! Ты тоже без крови погибнешь. Ему теперь достаточно, чтобы продержаться.
Это был не ментальный зов, он явился во плоти, встревоженный потерей контакта.
Мне было трудно собраться с мыслями, не то, что пошевелиться. Капитан-Командор понял это, чертыхнулся, и стал разделять нас с Денисом, проводя ледяными ладонями между нашими телами. Новые сосуды рвались, но боль и кровотечение мгновенно останавливались холодом.
— Никогда бы до такого не додумался, — закончив, похвалил Капитан-Командор.
Я не сдержала ухмылки, вообразив его в обнимку с Денисом.
— Чувство юмора в норме, — заметил он. — Жить будешь.
Встать я не могла. Силы возвращались, но медленно. Видимо, в какой-то момент я утратила контроль над движением крови и ее перетекло Денису больше, чем во мне осталось.
— Сейчас закончится переход, — сказал Капитан-Командор, — и мы выйдем на планету Ледяной Звезды. Там есть источник протоплазмы, основы крови Перворожденных. Когда я впервые попал в такую передрягу с дикими странниками, мне хватило всего лишь выпить из этого источника. Думаю, с вами тоже это сработает.
Значит, эти «привидения» — «дикие странники».
— Что им было нужно? — смогла, даже вслух, спросить я.
Капитан-Командор сел около меня на пол.
— Они исследовали. Для чего, не знаю, но ничего хорошего либо нейтрального не предвижу. Какого рода информация им нужна — еще тоже предстоит понять. Готова идти?
Я нащупала одежду, сумела напялить ее и подняться.
— Готова.
Капитан-Командор одел Дениса, взял на руки и вынес из катера.
Его машина стояла рядом — она влетела в стартовый зал, смяв друг с другом два других, занимавших это место, аппарата, и при этом не выглядела ничуть поврежденной.
Она была иной. Это сквозило из всего ее облика. В отличие от стоявших вокруг почти бесформенных аппаратов, она напоминала летящую птицу, вытянутую в струну, с прижатыми, как при пикировании, крыльями. Да, у нее были крылья! А цвет менялся: издали она показалась черной, вблизи — серебристой.
— Белый Командующий делает такие корабли, — сказал Капитан-Командор, заметив мое восхищение. — И его технология очень похожа на технологию Германа, в которой он строит подводные лодки.
Он сказал машине несколько слов, и одно ее крыло расправилось в виде лестницы, а над ним появился проем.
Мы вошли, и я сразу опустилась на первое, годившееся для этой цели — довольно удобное, хотя и жесткое, кресло. В другом таком же Капитан-Командор разместил Дениса. Передняя стенка изнутри оказалась прозрачной — действительно прозрачной, а не проекционной, как те, которые мне довелось видеть в других кораблях, — а на пульте управления не было привычных уже панелей. Точнее, весь пульт управления размещался в широких подлокотниках пилотского кресла.
И она была цельной. Никакой внутренней отделки, вся машина — один монолит какого-то исключительного материала.
Путь от катера Кристо до корабля Капитана-Командора я преодолела с огромным трудом, а в кресле впала в незнакомое прежде оцепенение, которое затормозило даже движение мыслей. Оказывается, кровь — это очень много. Хотя, может быть, это самообман, как с дыханием и необходимостью сна? Зачем сгустку энергии кровь? А, чтобы связывать тело в материю. Каким бы крутым сгустком энергии я ни была, в нематериальной форме я существовать не могу — это стало ясно сразу после обретения сознания, при попытке разглядеть себя со стороны.
Во мне напряженно работали органы, создающие кровь, и, заметив это, мне удалось выйти из оцепенения.
Денис сидел в своем кресле с открытыми глазами и вполне осмысленным выражением лица. Наверное, он уже давно очнулся и теперь раздумывал над происходящим вокруг. За лобовым стеклом ярко горели звезды.