– Ну-ка, Анжела, отруби автопилот. Сам порулю.
– Капитан, это только начало мусорного облака.
– Я сказал сам.
«Триумф» между тем снесло к сорок пятой параллели и Подлипкин узнал Каспий в прорехах между облаками. Это было красиво. Давно он не рассматривал Землю с такого ракурса. Беспокойные природозащитники, как всегда, раздувают из мухи слона, подумалось ему. Половину северного полушария пролетели и только несколько кусков обнаружили. Подлипкин перевел взгляд на центральный иллюминатор. Там специальные маркеры АСПОС подсвечивали встречные объекты на ближайшие сто километров. Мусора прибавлялось, и Подлипкин забыл о красоте Земли. Самыми опасными были обломки, не отражающие свет. Система их, конечно, засекала, но визуально пилот спохватывался порой слишком поздно. Несколько манёвров прошли без сучка и задоринки, и он после каждого браво кричал Анжеле:
– Ну, видала? Нас так просто не возьмёшь!
– Капитан, плотность потока увеличивается. Рекомендую до встречи со станцией техобслуживания перевести корабль на автопилот.
– Успеем, дай повеселиться!
Подлипкин активировал ещё одну бортовую пушку и с мальчишеским восторгом распылил на атомы пару особенно крупных обломков.
– Капитан, я настаиваю!
– Позже! На, получай! – прокомментировал он еще один взрыв.
– Капитан, угроза столкновения!
Подлипкин бросил джойстик и в последнюю минуту отвел корабль от ощерившегося фрагмента допотопной станции, который зловеще крутился вокруг своей оси. Специальная ткань перчаток не дала ему почувствовать, как вспотели ладони, но в желудке что-то противно заледенело.
– Уффф.. Успели! – он откинулся на спинку.
– Капитан, угроза не снята, обломок вра…
Мощный удар заглушил слова Анжелы, и теперь уже Подлипкин закрутился вместе со своим кораблём. Стабилизировать вращение он не успел – удары, пусть не такие мощные, посыпались градом, будто биток влетел в кучу бильярдных шаров. Индикаторы, словно сошедшие с ума от страха, одновременно заголосили о многократных сбоях систем, и Подлипкин не своим голосом заорал:
– Анжела, автопилот!
– Попытка переключения. Неудача. Вторая попытка переключения. Неудача. Третья попытка переключения. Неудача. Четвертая попытка…
– Молча! – схватился за голову Подлипкин. Его замутило.
Было от чего впасть в панику. Верещали индикаторы, бубнила Анжела, матерился Подлипкин, растерявший весь кураж, а «Триумфом» никто не управлял, и он нагонял всё новые обломки, вздрагивая от столкновений, как живой.
Эта дрожь вернула Подлипкину ясность мысли. Ему стало жалко «Триумф», будто это не железо, а живой боевой конь, которого глупый хозяин подвёл под пулеметную очередь. Отчаявшись выровнять корабль, Подлипкин схватился за пушечный джойстик и попытался уничтожить обломки, которые попадали в поле зрения. Какое-то время ему даже казалось, что вращение уменьшается. Но тут подала голос Анжела:
– Капитан, обнаружена утечка кислорода. Будьте готовы.
Подлипкин, не отрываясь от пушки, одной рукой опустил стекло гермошлема, но не закрыл его, обернувшись к экрану:
– Тебя не видно, и ты странно разговариваешь.
– Проблемы с питанием, возникло несколько локальных замыканий. Вероятность того, что мы доберёмся до станции техподдержки, составляет не более восемнадцати процентов. Вероятность, что вы к тому времени будете живы, стремится к нулю. Советую подать сигнал бедствия.
– Так подавай!
– Проблема с контактами. Воспользуйтесь ава..рийной радио.. связью, – последнее слово Анжела произнесла совершенно исказившимся низким голосом.
Подлипкин дотянулся до красного тумблера, схватил рацию и, сверяясь с координатами, запросил помощи на русском, потом на английском. Анжела молчала, индикаторы умирали один за другим, а в пространстве перед «Триумфом» медленно росла, закрывая обзор, новая мусорная глыба. Подлипкин снова и снова кричал в рацию, холодея от ответной тишины. Под панелью связи что-то заискрило. Он застегнул гермошлем и решил убедиться в исправности контактов рации. Последнее, что он увидел, была синяя молния, весело сверкнувшая между контактом и перчаткой скафандра.
Кромешной темноты в кабине умирающего «Триумфа» не случилось. Слишком много было снаружи света от Земли и огромного роя освещенных Солнцем обломков. Стекло центрального иллюминатора покрылось паутиной сияющих трещин. Через неё невозможно было понять, где мусор, а где спасательный челнок. Разве что мусор не светится габаритными огнями. Только с борта «Триумфа» никто уже не мог заметить этих огней.