Запах сандала царил на всей станции и Подлипкин скоро перестал его замечать. «Сваргия Гхар» оказалась типовой малой орбиталкой серии МОС-3. Таких Россия не эксплуатировала уже лет десять. Экипаж состоял из трёх женщин и двоих мужчин. Все уроженцы яркой танцующей Индии, они не улыбались, наверное, только во сне. Или когда Подлипкин отворачивался. Освоился он быстро, с удовольствием вспоминая институтскую практику именно на таких объектах. Однако, в отлаженный распорядок станции он вписывался плохо.
**
Почему граждане сильной космической державы используют снятую с производства российскую станцию, имея в своем арсенале пару новейших разработок, Подлипкин понял не сразу. А когда догадался, то ему стало не по себе.
«Сваргия Гхар» оказалась приютом научных авантюристов. Доктор Майра Джай и её помощники проводили опыты над человеческими эмбрионами в условиях невесомости и повышенного уровня радиации. Цель учёных была великой, как всегда – вырастить нового человека, способного покорять далёкий космос. Только ни одна страна Земли не одобряла таких опытов на своей территории, потому что расход эмбрионов был слишком велик. Для неофициальных исследований оставалась только околоземная орбита и отработавшая своё станция, которую содержали подпольные меценаты-евгеники.
Подлипкин предпочёл не знать, где Майра берёт такое количество эмбрионов. Его больше волновала возможность вернуться на Землю. А пока он настойчиво стремился помогать своим спасителям.
В лаборатории его вежливо не допускали, но когда он предложил помощь с ремонтом антенны, Бабур с радостью согласился.
Крупному Подлипкину не подошёл ни один предложенный костюм, а его новомодный лёгкий скафандр для путешествия в челноке защищал человека только от холода и радиации. Поэтому пришлось ждать, пока интенсивность мусорного потока снизится. Веселые индусы никуда не спешили и трижды устраивали чаепитие, отчего ответные улыбки Подлипкина всё больше напоминали гримасы шимпанзе.
Первый же выход в открытый космос стал для Подлипкина приключением. Работать с антенной надо было как во время войны – под огнём противника. Частицы мусора проносились мимо станции, угрожая пробить скафандр или стекло шлема. Ему даже не удалось просто замереть и полюбоваться Землёй. Сама «Сваргия Гхар» снаружи мало напоминала обычные МОС-3. Мусорная защита делала ее похожей на неповоротливого стального монстра в стиле «дизельпанк».
Ремонт антенны не требовал специальных навыков, и он справился довольно быстро. Но когда, окрылённый, вернулся в рубку управления, узнал, что теперь надо чинить проводку. На его измученный вздох Бабур виновато улыбнулся:
– Прости, Сева. У нас не была нужда, поэтому делали другие дела. Хочешь отдохнуть и посмотреть с нами фильм?
Подлипкин хотел только одного – исправной связи с Землёй. Бесконечный праздник жизни его доводил до исступления, и он из последних сил держал себя в руках. За пятеро суток на станции он ни на шаг не стал ближе к возвращению.
Пока команда «Сваргии» увлеченно подпевала героям какого-то болливудского фильма, Подлипкин от нечего делать решил самостоятельно прогуляться по станции. И сам не заметил, как попал в отсек, куда его ни разу не водили. Осмотрелся и забористо выругался. К станции был пристыкован малый пилотируемый грузовик, наполовину заполненный готовыми к отправке контейнерами.
Оторвать Бабура от фильма оказалось непросто, но Подлипкин был настойчив. Когда главный весельчак экипажа узнал, чего от него хотят, улыбка впервые исчезла со смуглого лица:
– Сева, пусть это не твоя печаль.
– Не моя? У вас есть корабль, на котором я еще пять дней назад мог улететь! Я же просил, я денег предлагал!
– Нам никак гонять пустой корабль сюда-туда. От нас ждут результаты. Результаты можем через месяц. Полетишь с ними.
– Бабур, – Подлипкин старался говорить спокойно, – это просто вопрос денег! У меня их много. Очень много! Не хотите, чтоб сюда прилетали за мной и узнали то, чего не надо знать – отправьте меня сами. Конфиденциальность гарантирую.
Бабур молча и холодно смотрел поверх головы Подлипкина. Потом вздохнул:
– Я думал, тебе у нас нравится.
– У вас классно, но мне надо домой. Сколько стоит пустой рейс?
– Десять миллионов. Юаней.
Подлипкин присвистнул. Потом пересчитал в уме на рубли и присвистнул во второй раз.
– Хорошо, – наконец выдохнул он. – Готовьте.
– Сначала деньги.
– Но мне надо связаться с банком и дать распоряжение. А для этого нужно починить проводку, и чтобы пока я её чиню, мусор снова не срубил антенну!