– Даже не знаю… вы когда последний раз телевизор смотрели?
– Смотрел-то вчера, но только не новости. Люблю старое кино. Такого сейчас не снимают, – вздохнул дед Бахыт, но тут же улыбнулся. – Ну, готовы обедать? Соскучились, наверное, по нормальной еде там, наверху.
Возле юрты в древнем каменном очаге метался огонь, а мальчишка Ержан деловито сервировал старинный низкий столик с резной столешницей. Огромные сочные куски вареного мяса на большой тарелке тоже были, как из средневековья. Подлипкин и не помнил, когда он ел вот так незатейливо приготовленное блюдо. Это было потрясающе вкусно. В неспешном разговоре хозяин деликатно обходил тему появления посадочного модуля там, где его категорически быть не должно. Дед Бахыт ждал, чтобы гость сам начал рассказ. А гость ждал, когда в небе раздастся звук спасательного вертолёта.
Но прилетел не вертолёт. Огромный серебристо-чёрный военный конвертоплан, адская машина, которая умеет летать со скоростью более восьмисот километров в час, распугала верблюдов и озадачила людей. А когда среди идущих к юрте крепких вооруженных парней Подлипкин увидел тонкую фигурку с зелёными волосами, то сам чуть не рванул вслед за верблюдами.
Один из прибывших не походил на спасателя. Высокий полный монгол в военной форме с кучей знаков отличия и надменным лицом был по крайней мере генералом. Он коротко кивнул Подлипкину, почтительно поздоровался с дедом Бахытом, улыбнулся Ержану и скрылся в юрте вместе с хозяевами.
Подлипкин остался один на один со своим непониманием происходящего. Он продолжал жевать мясо и даже не подумал встать, когда Мира подошла к нему.
– Ну, здравствуй, Сева!
Он не пошевелился и не произнес ни слова, глядя то на Миру, то на ее эскорт.
– Ты снова сама невежливость, – она села рядом и вручила ему пузатую тёмную бутылку с французскими буквами на золотой этикетке. – Вот, твой любимый.
Подлипкин сделал долгий глоток прямо из горлышка и наконец выдал:
– Что означает весь этот цирк?
– О, – оживилась Мира, – тебе с какого момента рассказать?
– С начала. И особенно подробно – про мой фонд и эти чёртовы космограбли, – он ещё раз глотнул и протянул ей бутылку.
– Знаешь, – она усмехнулась, отклоняя предложенный коньяк, – я за последние дни безумно устала всё это повторять, поэтому буду краткой. Ты герой планеты, Всеволод Подлипкин. Ты отправился в опасный полёт, чтобы лично на своей шкуре прочувствовать положение с загрязнением орбиты. И ты трагически погиб где-то там, – она возвышенно глянула в небо, – но перед стартом в последнем телефонном разговоре пообещал мне, что изменишь этот мир.
– Что ты несёшь? – Подлипкина шатнуло.
– Как только стало известно о потере связи с «Триумфом», я послала запрос в АСПОС и узнала, что сигнал пропал после встречи с мусорным облаком. Сева, милый, это же был перст судьбы! Ты получил по заслугам. Но, – она сложила губы в притворном умилении, – накануне ты был такими милым и щедрым, что мне захотелось обелить твое имя. И пришла мысль попробовать, только попробовать заикнуться публично о программе «Космические грабли». Если честно, я сама не ожидала, что сработает.
Мира придвинулась к нему вплотную и прошептала на ухо:
– Мне пришлось наврать, что ты мой жених. Чтобы попасть на центральное телевидение. И там я очень удачно поплакала в одном интервью. А потом было приглашение от другого канала на полноценное ток-шоу. Какие-то люди из твоего окружения сказали, что я вру. На всю страну сказали, представляешь? Но у меня же остались наши совместные фотографии, – она хихикнула, – и подтверждение от сотового оператора, что именно со мной ты говорил во время старта. Зрители поверили. А когда я говорила о твоих последних словах, все плакали, даже мужчины. Ты ведь догадываешься, что после этого меня заметили в администрации президента? Короче, снежный ком слепился такой грандиозный, что программа «Космические грабли» теперь в приоритете у любого правительства. Сейчас до жути модно делать пожертвования в фонд имени тебя. Города и области соревнуются, кто больше вложит во всеобщее благое дело. Ракетостроительные заводы уже готовы выпускать комплектующие для космограблей.
Подлипкин слушал и улыбался этому абсурду, как ребенок. Он даже не рассердился на Миру, что она записалась в его очередные невесты. Возможно, это было действие алкоголя, но он вдруг почувствовал, что рад её видеть.
– Слушай, ты молодец! Правда! Прости, что наезжал. Там, – он кивнул на небо, – адская свалка. Я сейчас вникну, что тут без меня произошло, и непременно вварюсь в общее дело.
– Сева, ты не понял? Не надо никуда ввариваться. Вообще не стоит никому знать, что ты цел-невредим.