То, что обнаружила Алисса, привело ее в замешательство: разум убийцы, казалось, был защищен чем-то вроде сетки. Это не была активная защита как таковая, но неестественное состояние разума киборга затрудняло психическое вторжение. Сделав глубокий вдох, Алисса сосредоточилась сильнее, направляя свою волю в этот неподатливый барьер. Он изгибался и прогибался под ее яростным давлением, пока, казалось, внезапно не порвался, впуская ее в сознание своей жертвы.
Мысленное пространство ассасина открылось перед ней, но Алисса не успела сориентироваться. Ужасающий вопль боли накрыл ее. Она схватилась за уши, пытаясь заглушить отвратительный мучительный крик, но звук был оглушительным, накрывающим ее со всех сторон. Упав на колени, она застонала от боли, отчаянно пытаясь заглушить протяжный крик страданий.
Внезапно вздрогнув, Алисса вспомнила, что слышала этот звук раньше, за несколько мгновений до взрыва бомбы в офицерской гостиной. Это воспоминание взбесило ее, особенно мысль о том, что ее прекрасная Клара лежит искалеченная на полу. Ярость подхлестнула ее, гнев придал ей решимости, и, шатаясь, она поднялась на ноги, демонстрируя впечатляющую силу воли. Она почувствовала инстинктивное желание протянуть руки, чтобы защититься, но ей ужасно не хотелось убирать руки от ушей.
Глава 62 - Сняться ли киборгам электроовцы. Часть 2
Доверившись своим инстинктам, она отдернула руки от головы и поморщилась, когда ужасающий крик усилился. Она вытянула вперед руки с растопыренными пальцами, и белый нимб света окутал кончики ее пальцев. Свет начал увеличиваться, образуя купол. Звук начал затихать по мере того, как купол быстро формировался вокруг нее, и в тот момент, когда купол полностью ее накрыл, звук исчез.
Вздохнув с огромным облегчением, Алисса выпрямилась и огляделась вокруг, но с удивлением обнаружила, что ее окружение совсем не похоже на другие разумы, которые она посещала раньше. Она вспомнила, как исследовала разум Эдраэль после того, как Прародитель-Джон уничтожил ее личность. Разум убийцы же состоял из тысяч отдельных воспоминаний, но в них отсутствовали эмоции, которые связывали их все вместе. Разум Линетт Деверо показал ей, как обычно должна выглядеть карта памяти человека, воспоминания окрашивались в различные цвета, показывая, что испытывал человек в тот или иной момент.
Воспоминания обеих женщин напоминали облака, которые парили вокруг ключевого воспоминания. На первый взгляд, эти воспоминания, казалось, были сгруппированы беспорядочно в случайные группы, но при более детальном изучении появлялась логика. Отдельные воспоминания были расположены на ветвях, как у дерева, сгруппированные по местам, а иногда и по участникам. Пути, связывающие их всех, были составлены из различных эмоциональных оттенков, красный - гнев, зеленый - ревность, желтый - страх; спектр цветов и соответствующих эмоций был тонким и обширным.
Однако разум убийцы был совершенно иным. Он был холодным, уродливым и неестественным, с рядами аккуратных, упорядоченных прямоугольных сооружений, тянущихся вдаль и соединенных вместе черными, бесстрастными дорожками. Каждое воспоминание было очень точным, детально воспроизводя события, это было похоже на просмотр клипа. Каждый прямоугольник был аккуратно помечен датой и имел название. С датами было что-то не то, некоторым событиям было около шестидесяти лет. Имена файлов звучали очень неприятно: Сенатор Гарет Ричмонд - пытки и казни, доктор Адам Марвен - убийство, Джанет Коллинз - отравление. Список ужасных преступлений исчислялся сотнями.
Остановившись перед одним из монолитов памяти, она увидела надпись: “12 октября 2732 года, сержант Алекс Диринг - убийство.” Видеозапись начала проигрываться, и Алисса зачарованно наблюдала, как события сорокасемилетней давности начали разворачиваться перед ее глазами.
Запись началась с того, что убийца проснулась и выбралась из какого-то окутанного туманом саркофага. Она получила инструктаж от мужчины азиатской внешности, который назвал ее "Шинатобе". Он подробно описал цель и место удара. Затем убийца вышла из небольшого шаттла и оказалась на посадочной площадке на крыше, откуда открывался вид на городской пейзаж глубокой ночи. Она спустилась вниз по стене тридцатиэтажного здания, затем запустила крюк, чтобы качнуться на крышу четырехэтажного здания, которое стояло вдоль улицы.