Как только мы уселись в машину, он отдал распоряжение, особенно предостерегая меня от быстрой езды.
Приехав в гараж, Старик послал за управляющим и сказал:
— Мистеру Мэлоуну необходима эта машина. — Он немного помолчал, а потом добавил: — Немедленно.
Это была условная фраза, которая служила паролем. Мне уже приходилось слышать ее раньше. Через двадцать минут машина исчезнет, останутся только запчасти без заводских номеров.
Управляющий внимательно оглядел нас, а потом тихо произнес:
— Вот в эту дверь, пожалуйста.
Он отослал двух работающих возле нас механиков в соседнее помещение, и мы проскользнули в дверь.
Наша вылазка завершилась в квартире пожилой супружеской пары. Здесь мы стали брюнетами, а Старик снова обрел свой лысый череп. У меня появились усы, а Мэри как брюнетка выглядела более эффектно, чем тогда, когда была рыжей. Мы уже не были Каванахами. Мэри получила одежду медсестры, я стал шофером, а Старик — служителем-инвалидом, маленьким и ворчливым.
Нас ожидала машина. Дорога назад прошла для нас без каких-либо осложнений. Мы вполне могли бы оставаться рыжими Каванахами. Экран телевизора был настроен на Де-Мэйн, однако, судя по всему, даже если полиция и обнаружила труп Барнеса, то телевизионщики ничего об этом не сообщали.
Мы направились прямо в кабинет Старика и только тогда вскрыли коробку. Старик послал за мистером Грейвсом, заведующим биологической лабораторией нашего отдела, и соответствующими инструментами для вскрытия.
Однако прежде всего нам потребовались не специнструменты, а противогазы. Вонь разлагающейся органики заполнила кабинет, вынудив нас захлопнуть крышку коробки и как можно быстрее включить вентиляцию.
Вошедший Грейвс сморщил нос:
— Что за пакость? — недовольно спросил он.
Старик тихо выругался.
— Вот вы-то и должны это выяснить, — сказал он. — Вам надо работать в спецкостюме и в стерильном помещении, где гарантировано отсутствие микроорганизмов. Но ни в коем случае не считайте, что эта мерзость мертва.
— Если она жива, то я — королева Анна!
— Может быть, так оно и есть, только не подвергайте себя риску. Это паразит, способный прикрепиться к «хозяину», например человеку, и подчинить его своей воле. Он безусловно внеземного происхождения и обладает совершенно чуждым метаболизмом.
Биолог фыркнул:
— Внеземной паразит на земном «хозяине»? Любопытно. А как же химическая несовместимость?
— Черт побери все ваши теории! — закричал Старик. — Когда мы изловили это, оно жило на человеке. Если это означает, что оно должно быть организмом земного происхождения, то покажите мне, куда его приткнуть в существующие классификации и где искать его сородичей? Надо перестать делать скоропалительные выводы! Мне сейчас нужны только факты! Слышите?!
Биолог снова фыркнул:
— Вы их получите.
— Вот и хорошо. И не упорствуйте в глупом допущении, что эта тварь мертва. Этот запах может быть защитным оружием. Эта тварь, если она жива, фантастически опасна. Если она вырвется на свободу и овладеет кем-нибудь из персонала, то я со всей определенностью буду вынужден убить этого человека.
Когда заведующий лабораторией выходил от нас, заносчивости его здорово поубавилось.
Старик занял свое место в кресле, тяжело вздохнул и закрыл глаза. Минут через пять он их открыл и сказал:
— Сколько горчичников размером с эту тварь могут прибыть на космическом корабле такого размера, как мы осмотрели?!
— А там был космический корабль? — спросил я. — Свидетельства весьма скудные.
— Скудные, но абсолютно неопровержимые. Корабль был. И существует сейчас!
— Нам следовало бы прочесать всю округу.
— Это было бы нашим последним шагом. Другие шесть ребят олухами не были. А сейчас отвечайте на мои вопросы!
— Размеры космического корабля ничего не могут нам сказать о полезной площади и его возможной загрузке, поскольку нам неизвестен его привод, расстояние, которое он пролетел, не говоря уже о том, какое жизнеобеспечение необходимо его пассажирам. Можно предположить, что их там несколько сотен, может быть, даже несколько тысяч.
— Гм-м-м… Пожалуй. Значит, на сегодня мы имеем в Айове несколько тысяч зомби. Или несколько тысяч евнухов, как изложила это Мэри. — Он на мгновение задумался. — Но каким образом мы можем пробиться к их гарему?
Мы ведь не можем перестрелять всех жителей штата? Или всех тех, у кого округлые плечи. Начнутся всякие пересуды. — Тут он криво улыбнулся.