– Циничный садизм, – Федор обернулся к Наде и пояснил простодушно. – Я бы никогда не смог так обидеть женщину.
– Повезло, в космосе настоящего мужика отловить, – Надежда поощрительно толкнула Боцмана в плечо.
Федор смущенно засопел и начал наливаться краской.
– Не красней, парень, – снова засверкала зубками Женька, – ты сегодня два подвига совершил: корабль спас от угона и девушку к жизни вернул.
– Стоило посмотреть, как наша вегетарианка тушенку сегодня наворачивала, – Надежда снова ткнула Федора в плечо. – Вегетарианка, прежде всего, женщина, только до сегодняшнего дня об этом не догадывалась. Спасибо тебе, рыцарь, разбудил принцессу.
– И, как честный человек, обязан жениться, – я постарался вернуть разговор в серьезное русло. – Будем считать, что Светку как второго пилота мы сохранили, а Серега? Парень и предал, и руку поднял, а мы на войне? Дать время на исправление? Не будем терять надежды обратить хлопца на правильный путь?
– Андрей, не все так просто, – Леха, до того молчавший, вытащил из кармана комбеза бумажный рулончик и дал ему развернуться. – Распечатка разговоров по сенсосвязи из "интим-салона". Любовнички с Землей общались.
Мы переглянулись с Надеждой и в один голос сказали: "Вика!"
– Я еще на космодроме сообразил, что она сдала нас службе безопасности, – сообщил Леха. – Потому и хотел пристрелить.
– А потом выяснилось. что она и есть Служба Безопасности, – Я повернулся к Наде. – Вы знали.
– Подозревали, что Вика изначально была наушницей СБ, но доказательств – ноль.
– Не тот характер у девушки, чтобы оставить нас в покое, еще много бед наделает.
– Впервые вижу тебя разозлившимся, – засмеялся Леха.
– Есть во мне человеческие качества, а не только положительные. Давай сюда Серегу.
Здоровенный парень, двадцати лет от роду, румянец на щеках, блеск в серых глазах под русой челкой, интеллектуал и спортсмен, школа космолетчиков с красным дипломом. "Что ж тебе помешало остаться человеком?"
– Ну, говори, – я искренне жалел запутавшегося парня.
– Не нукай – не запряг, – вскинулся Серега, но сразу обмяк и махнул рукой, – вы все равно ничего не успеете.
– Отсюда подробнее.
– К Приюту Путника летит транспорт с зарядами для ковровых бомбардировок, – Серега огляделся и презрительно скривил губы. – Через три часа Приют Путника будет выжжен на три метра в глубину, но у благородных героев, еще есть время взлететь и сохранить шкуры.
Вполне в духе землян: сплошная зачистка, и никаких свидетелей.
– Надя, соберешь наших и взлетайте. Этого оставишь здесь. Мы попробуем перехватить транспорт. Леха, управишься одной рукой?
– Обижаешь!
– Жень, можно не соглашаться, но ты нам нужна.
– Полетели, – Женька сверкнула жемчужинами.
– Федор, поехали.
Мы бегом бросились к "Витязю". Краем глаза отметил, как подчиняясь командам Нади, разбегаются от корабля аборигены.
Я привычным движением вставил карточку доступа к управлению и нажал кнопку двадцатисекундной готовности. С неудовольствием вспомнил, что сегодня пришлось и подраться и покувыркаться по пыли и камням, и мой кипельно белый прикид неплохо бы поменять на свежий.
– Команда готова? – выслушал доклады. – Три, два, раз. Поехали.
Перегрузка привычно погрузила в силикон кресла. Взлетать пришлось "в попутную" – в направлении вращения планеты, чтобы уже на первом витке по орбите Приюта Путника разогнаться до скорости, достаточной для преодоления гравитации и выхода в открытый космос. Леха, шаря глазами по четырем мониторам, рыскал здоровой рукой по панелям, отыскивал в безбрежной пустоте идущий в нашу сторону начиненный смертью транспорт.
– Евгения?
– На связи.
– Приготовь скафандры для максимальной автономии, проверь систему аварийного сброса груза из кластеров. Боцман?
– Здесь.
– В первом кластере взрывчатка. Готовь свои фугасы. Сколько сможешь.
– Есть!
– Алексей?
– Нащупал. Пока идем правильно.
– Рассчитай циркуляцию, чтобы оказаться над ним.
Идти в бой, имея в арсенале, только пустые торпедные аппараты, ракетные шахты без ракет и пушку без снарядов, не комфортно. Можно попробовать воспользоваться пиратским приемом – пойти на абордаж, но для этого нужно сначала нейтрализовать защиту транспорта. У пиратов схема отработана: открывают по кораблю массированный огонь из всех видов оружия, сбрасывают и взрывают в непосредственной близости от корпуса пару тонн взрывчатки. Внутри транспорта горят панели и предохранители, выходят из строя защитные экраны.
Взрывчатка у нас есть, а помочь ей максимально приблизиться к кораблю поможет сброшенный ранее груз. Пока защита будет расстреливать ящики, мешки и контейнеры, фугасы долетят до корабля.
– Сколько до рандеву?
– Не более получаса
– Алексей, ты в армии.
– Двадцать девять минут, семнадцать секунд… уже пятнадцать, четырнадцать. Не успеваю, блин… Андрей, а тебе не кажется, что на Приюте Путника мы оказались контрреволюционерами. Остановили "локомотив истории" и встали на пути "двигателя прогресса"?
– Не уверен, что любая революция – благо. Когда во главе оппозиции люди вроде твоего коллеги, моего бывшего "компьютерного бога", я априори на другой стороне.
– Мне он тоже не нравился, но он выступал против режима.
– Это в тебе, Леша, пять поколений интеллигентов напрягаются. Интеллигенты всегда против существующей власти, будь у руля хоть сам господь бог: неприлично для них быть публично лояльными власти.
– А я горжусь стремлением лучших представителей общества интеллектуально подпитывать революционный процесс.
– Леша, если бы не знал тебя, сказал бы, "переучили". Интеллектуальная подпитка всегда несет оттенок истеричности, в основании которой недооценка(по мнению самого интеллигента) его высокоразвитой личности, в случае со Светкой – сексуальная недооценка. Федор дооценил, и девушка забыла о бунтарстве. Женя, я прав?
– На все сто, и я со своей стороны обязуюсь повысить самооценку Алексея.
– Умничка, Женя, устрой ему ревизию мозгов и тела. Не получается у землян жить не борясь, а борьба предполагает ответные действия противной стороны. Об этом не думаем. То за сохранение боремся, то за уничтожение, но результат всегда один – выжженная земля. Получается, боремся против себя, вместо братского сожительства с природой и остальным миром. Алексей, далеко еще?
– Уже. Смотри внимательно.
– Есть, вижу, – Длинная серебристая приплюснутая сигара с двумя парами коротких крылышек по сторонам кажется безобидной. Спокойно плывет, мерцая бликами от звезд. – Приготовились. Евгения, по команде сбрасываешь весь груз, считаешь до двадцати и открываешь кластер с фугасами. Боцман, сколько там?
– Две тысячи пятьсот килограммов.
– Нормально.
Слегка тронув штурвал, я делаю "кивок" в сторону неприятеля, чтобы придать грузу ускорение.
– Евгения: три, два, раз, пошел.
Длинный шлейф хозяйственных товаров протягивается вдоль всей сигары и транспорт будто взрывается. Автоматика безжалостно расстреливает все, оказавшееся в угрожающей близости от корабля. Ящиков и мешков много, и защита задействована в полном объеме. Фугасы беспрепятственно опустились на корпус и одновременно рванули. Выстрелы по грузу прекратились, как по мановению. Бронированная обшивка транспорта местами прорвалась, листы отогнулись, топорщились иззубренными краями.
– Боцман, бери управление, – я торопливо облачался в скафандр. – Садись сверху, только не грубо, а как ты умеешь.
В наушнике прыснула смешком Женька, и Боцман нахмурился:
– Мог бы и не предупреждать.
– Не отвлекайся. Евгения, проводишь и встретишь меня у шлюза, и, между делом, помоги залезть в скафандр однорукому Алексею.
– Воспользуюсь беспомощностью Хакера и заберусь с ним в двухместный, – засмеялась Женька.
– Развеселилась, – радостно парировал Леха. – Мы, между прочим, в бою. Ни пуха, Андрей.
– К черту.
Ближайший путь в корабль – через рубку стрелка, и я без колебаний очертил лазерным резаком солидный эллипс на обшивке, посторонился, пропуская вытолкнутый внутренним давлением кусок брони. Если экипаж без скафандров, вакуум их уже высушил, но я все-таки швырнул внутрь две гранаты: береженого бог бережет. Скользнул вперед к панели управления, мельком заглянул в лица командира и второго пилота – знакомые ребята – не друзья, но и не враги. Могли бы летать вместе.