И вдруг они остановились. Жвачкин напрасно вертел руль и проверял тормоз. Парус Дормидонта безжизненно повис на мачте. Ветра абсолютно не было. Но самым удивительным было то, что над ними сияло яркое солнце на совершенно безоблачном небе. А еще тишина. Тихо-тихо, даже травинка не шелохнется.
— Ой, как хорошо. — обрадовалась перемене погоды Аза.
— Что-то здесь не то, — засомневался умудренный знаниями Дормидонт.
— Только птичек не хватает, — продолжала наслаждаться Аза.
— Вечно тебе чего-то не хватает, — недовольно пробурчал Дормидонт. — Смотри, допросишься.
И она допросилась. Вдруг как дунуло! Да так, что буйер совался с места и метров десять пролетел по воздуху. А потом с бешенной скоростью помчался вперед.
Вокруг все ревело и гудело. В лицо бил дождь вперемешку с песком. От поднятой пыли ничего не стало видно даже на расстоянии вытянутой руки. Дорога совершенно пропала из вида.
— Стой! — закричал Альф Жвачкину, наклоняясь из кузова к кабине.
— Тормози!
Жвачкин попробовал затормозить. Не тут-то было. Колеса заблокировались, грузовик начало тащить юзом, разворачивая поперек ветра. Еще немного и их бы опрокинуло. А дальше сумасшедший ураган просто погнал бы буйер по дороге, переворачивая с боку на бок. Шансов уцелеть в такой ситуации было очень мало.
Альф первым понял свою ошибку и поспешил исправиться.
— Снимай с тормозов! Иначе нас перевернет.
Не совсем довольный Жвачкин команду все же выполнил.
— То тормози, то снимай, — высказывался он Азе. — То стой, то едь. А куда ехать? Ведь ничего не видно. Так перевернет и этак перевернет. Эх, ладно, была не была, будем ехать, пока едется!
И, зажмурив глаза, лихо повернул руль в сторону. Машину затрясло и она куда-то понеслась, подпрыгивая и завывая в потоках ветра.
— А ты, Дормидонт, спускай парус. — Альф взял на себя командование, так как оба капитана, кажется, маленько растерялись в сложившейся ситуации.
— Сейчас, сейчас, — бормотал Дормидонт, пытаясь дернуть за нужную веревочку. Но та, как назло, никак не давалась в руки.
Наконец получилось. Эх, лучше бы сейчас он этого не делал.
Дернул он, дернулась машина на ухабе, рванул ветер, резко хлопнуло полотнище паруса и… мачта затрещала и повалилась на бок. Бывший буйер остановился.
— Полундра! — закричал Жвачкин, услышавший треск мачты за спиной и принявший его за поломку машины. — Спасайся кто может! — Он выпрыгнул из кабины и побежал куда-то в сторону. Мгновенно его не стало видно.
А еще через мгновение все было кончено. Но не с ним. С ураганом. Вернее, со смерчем.
Да, это был обыкновенный смерч. Обыкновенный в том смысле, что такой же, как другие смерчи. Но для всех попадавших в него, каждый смерч являлся особенным. Как и для наших героев.
Смерч ушел так же внезапно, как внезапно налетел. Заодно с собой унес все тучи и плохую погоду. Бушевал он не более пяти минут. Но следы его прохождения остались надолго. Целая просека поваленного леса тянулась вслед за ним.
Им еще повезло, что они не оказались в самом центре смерча, представляющего собой воздушную трубу. Через эту трубу, точно как дым через печную, смерч поднимает от земли и выбрасывает высоко в небо все, что ему попадается по дороге. Проделать такое с их маленьким грузовичком для него не представляло особых трудностей.
Хотя и редко, такая способность смерча приносила и радость людям. Речь идет о так называемых «смерчевых дождях», когда, подняв что-то в одном месте, разнообразный груз выпадал в виде осадков совершенно в другом месте, за многие сотни километров.
Бывали ботиночные дожди, шляпные, конфетные — когда смерч пролетал над складами готовой продукции. Еще чаще встречались яблочные и даже рыбные дожди. А некоторым счастливчикам довелось побывать под золотыми и бриллиантовыми дождями. Это когда смерчу удавалось отыскать и раскопать давно зарытые сокровища.
Нашим героям в этом смысле раньше не везло. Но они и так были рады, что сегодня сами не выпали где-то в виде смерчевых осадков. Даже Жвачкин, который далеко не убежал и сидел рядышком на пригорочке, с недоумением наблюдал за превращениями погоды.
— Я уже думал, что нам каюк, — честно признался он подошедшему к нему Альфу. — Особенно когда ты сказал, что мы опрокинемся.
— Он такого не говорил, — ради справедливости уточнила Аза, вечно слышащая все, что к ней не относилось. — Альф только сказал, что мы МОЖЕМ опрокинуться. А ты от страха плохо расслышал.