— Абсолютному нулю? Насколько он отличается от обычного нуля?
— На очень много, хотя и там и там нуль. На целых 273 градуса. Абсолютный нуль равен минус 273 градуса.
— Так почему он тогда называется нулем, если он не нуль, а минус?
— Не нуль, а абсолютный нуль. Это две разные вещи. Добавка определения «абсолютный» меняет смысл слова «нуль».
— Можно я объясню это Шоколадику? — вмешалась в разговор Аза, хотя совершенно не понимала, о чем идет речь. Это как добавка определения «плохое» к слову «здоровье». Вроде оно и осталось здоровьем, хоть и плохим. С другой стороны это скорее болезнь, а не здоровье.
— Здорово это у тебя получилось! — восхитился Жвачкин. — С одной стороны здоровый, а с другой — больной. Придумай еще что-нибудь такое.
— Да сколько хочешь! Ну вот, «сгоревшие дрова» это не дрова, а зола. Или «прокисшее молоко» уже не молоко, а простокваша. Понял?
— Сейчас понял. — Министеру пищеварения последний пример был понятнее всего. — Теперь и я могу сочинить такой образец. Послушайте. Поздний обед превращает его в ужин. Ну как? Великолепно?
— Великолепно, — вмешался Па, чтобы как-то вернуться к отклонившемуся в сторону эксперименту. — То же самое с нулем. При простом нуле всего лишь становится холоднее и замерзает вода. А при абсолютном нуле замерзает все и ничего не может жить. Вот какая разница. Вот какой холодный космос.
Жвачкину понравилось про космос и он еще больше загордился тем, что кроме пищеварения выбрал себе и звание министра географии. «Какой я, все же, Жвачкин, умный!».
Получалось, что наблюдать в телескоп было не легко. Только что-нибудь найдешь и как следует в него всмотришься, тут тебе, бац! — телескоп совсем в другое место глядит. Это нашим друзьям не понравилось в телескопе. «Что же ты, друг телескоп, так нас подводишь», — Жвачкин даже постучал досадливо по длинной трубе.
Однако оказалось, что телескоп тут ни при чем. У него имеется специальное устройство слежения за объектом наблюдения. Вращается Земля, передвигаются звезды, а он уставится на то, что ему задали своим здоровенным глазищем и не выпускает из поля зрения. Только сейчас это устройство не работало.
Вот и пришлось Па вручную перенацеливать телескоп. Телескоп был большой, так что ворочать его было не подарком.
К счастью, у них в запасе оказался еще один министр без дела — министер атаки и защиты. Боевой министр сам предложил свои услуги и проблема успешно решилась. Даже с поврежденной правой рукой, действуя левой, он мог справиться с этой работой лучше любого из остальных. Марс стал передвигать телескоп вслед за Луной и наблюдение возобновилось.
Через несколько дней все выводы были подтверждены. Сила излучения явно зависела от расстояния до Луны. Зависела и от наличия дождевых облаков между Луной и местом их нахождения. К сожалению, колебания напряженности поля излучения были не очень большими, а чувствительность портативных Измерителей излучения не очень высокой.
Именно это не позволило точно установить точку на Луне, откуда истекало излучение. А не зная точных координат, телескоп дальше оказывался бесполезным. Вот почему на обратной дороге домой, несмотря на важность сделанного открытия, Жвачкин выглядел немного огорченным.
То посещение обсерватории уже ушло в прошлое. Теперь, удобно разместившись в креслах, министеры решили обсудить план предстоящей кампании. Требовалось подобраться поближе к этой загадочной Луне с ее таинственным излучением.
С земными делами они разобрались. Благодаря Булю городское хозяйство нормально функционировало. Подземная лаборатория и одновременно постоянное жилище Па и Ма было под неусыпным его контролем. С транспортом вопросы тоже решились. Из-за широкого распространения конфетной диеты проблем с едой не предвиделось.
Закончилось заполнение последних залов Музея земной истории. Все экспонаты, которые Па и Ма отбирали по всему городу вместе с Азой, были установлены на свои места. Теперь память о человеческой цивилизации сохранится и без них, пока будет существовать Земля. Как вершина их технической мысли, там находился и Измеритель излучения, сотворенный руками Па и Ма.
Отдельный уголок отвели одежде. Произведения швейного искусства, выполненные руками Ма и Аза, аккуратно висели на вешалках.
Вообще-то одежды им хватало. Но мода есть мода! Шло время и менялись вкусы. У мужчин появилось желание одеваться попроще. Женщинам, наоборот, постоянно хотелось что-нибудь новенькое. Даже у роботов имелась кое-какая одежда. В первую очередь это относилось к Жвачкину и Пуфику. Но если первый сам проявлял к этому большое стремление, то второго любила украшать Аза. Безотказный Пуфик стойко переносил все опыты над собой.