— Что ты хнычешь, Солдаткин, — строго сказал Маковка, — может, может. Все может быть. Может, они только в коробках и путешествуют. Может, им так нравится. Кому из-под апельсинов, а кому из-под груш. Еще можно в коробке из-под колбасы прокатиться. А самый шик в коробке из-под холодильника!
Все заулыбались, но Женька прервал сам себя и вдруг, наклонившсь Чудику, громко выкрикнул: — Как вам поездка, не утомились?
Зеленый зверь повозился, переступая коротенькими лапками на полинином плече, и уставился на Маковку глазами невинного сиротки. Вид у него при этом был очень жалобный. Казалось еще немного, и он горько заплачет, утирая слезы зеленым облезлым хвостом.
— Отстань от него. — Сердито накинулась на капитана Полина, — я его проверила. По тесту Лопаткиной у него индекс разумности ноль точка двенадцать.
— Это чуть выше, чем у собаки, — заметила Тася. — Зверь конечно не разумный, но все же довольно сообразительный. Хотя о том, что случилось на Сирине он нам, конечно, не расскажет.
— А было бы очень кстати, — вздохнул Маковкин.
Пока они разговаривали, Чудик сполз Полине на руки — подальше от Маковки и принялся застенчиво теребить свой хвост. Пашке стало его очень жалко. Сидит тут в незнакомом месте, с незнакомыми людьми, которые на него еще и кричат. Есть, наверное, хочет.
— Ты бы его лучше покормила, — сказал Солдаткин Полине. — Возьми в столовой пищевой синтезатор и попробуй разные варианты, может ему что-нибудь и понравится. Раз он летел на Сирине, то возможно, его кормили обычной человеческой едой. Селедкой, например.
— Ага, селедкой. Под шубой — попытался сострить Маковкин, — но никто не засмеялся. Полина, сердито задрав нос, покинула военный совет и нежно понесла Чудика в свою каюту.
— Может быть, вернемся к более важным вещам, — холодно спросил Олег Медведев, который до сих пор незаметно нес вахту. — Наша героическая операция по спасению котенка завершена. Остался сущий пустяк — спасти экипаж звездолета.
— Мы этим и занимаемся, — Маковкин поуютнее устроился в капитанском кресле, — может этот котенок имеет большое значение. Почему остался только он? Почему именно он? Мне кажется, это важно.
— Но что же могло там произойти? — задумчиво протянула Новгородцева, — не могли же все просто так исчезнуть.
— Корабль, конечно, поврежден, но все же функционирует, — поддержал ее Олег.
— Наверное кто-то или что-то заставило людей покинуть его, но что это могло быть?
— Может быть они решили, что корабль обречен? — сказал Маковка, — такое могло случиться, если система диагностики была повреждена. Они уши из-за того, что думали, будто корабль повреждён сильнее, чем на самом деле.
— Нет, этого не могло быть — уверенно произнесла Новгородцева, — я по ближней связи запросила данные о повреждениях и работе систем. Диагностика работает нормально.
— Может у них был сбой, и данные исказились? — продолжал развивать свою версию Маковка.
— Маловероятно, но в принципе возможно, — поддержал его Олег. — Тогда экипаж покинул корабль на спасательных катерах и теперь болтается неизвестно где. Если так, то нужно просто посмотреть в навигационной программе «Сирина» откуда он прилетел и подобать команду где-то по дороге.
— Мне вот только непонятно как корабль, не имеющий возможности выбирать путь сам, без команды добрался сюда. Чтобы корабль начал перемещение через шлюз, кто-то должен был отдать команду. Хоть один человек обязательно должен был быть на корабле — продолжала спорить Тася.
— Ну, один человек может и есть, — неуверенно сказа Пашка, — мы же не весь корабль обошли. Может он заперся где-то или его заперли…
— Нет, — упорствовала девочка, — тогда бы его было видно при и сканировании. Когда вы ходили на корабль, мы следили за вами с помощью сонара и кроме вас никого не увидели. Это очень странно.
— Не говоря о том, что по закону звездного флота, если на корабле остается один человек, то он непременно должен находиться в рубке и ни в коем случае не покидать ее. — Вспомнил Ян.
— Давайте просто доставим корабль на Марс, — предложил Олег. — там ученые и космолетчики разберутся.
— А мы кто? — вспылил Маковка — детский сад на экскурсии? А вдруг утекают последние секунды бесценного времени и команда «Сирина» может погибнуть за час полета? Или корабль заражен неизвестной болезнью, а мы принесем ее на Марс и заразим местных жителей.