Липкович снова с трудом отвлёкся от приятных грёз. Часто он предавался чему-то подобному, но всегда возвращение от грёз в реальную действительность было для него очень болезненным. Вот и сейчас он брезгливо поморщился и заставил себя думать не о грядущем идеальном будущем, за которое он боролся всю свою недолгую жизнь, а о предстоящем перемещении. Смерти Липкович не боялся. Его воспитание и зомбированное сознание просто не позволяли ему, суперагенту Моссада, бояться потерять нечто столь никчемное, как собственная жизнь. Жизнью он рисковал уже несколько раз, участвуя в тайных смертельных операциях, о которых он сейчас вспоминал с чувством, так сказать, глубокого удовлетворения. Теми или иными путями – он выбрался из них в более-менее нормальном физическом и душевном состоянии. Рисковать своей жизнью и при необходимости расстаться с нею ради победы общего дела, ради Машыахха, – это было просто частью его существования. Но именно сейчас он почувствовал смутные мысли о том, что умирать не очень хочется. Он вспоминал серьезные инструкции Мартовского Кота, который уговаривал его не рисковать понапрасну, постараться вернуться живым из этой головоломной переделки, потому что Моссаду, Ызраилю и всем поклонникам Машыахха позарез нужны такие прекрасно подготовленные люди, как Липкович. Он все с большей теплотой вспоминал, что в случае успешного выполнения операции, во всяком случае, выполнения его части операции, вот этот дом будет принадлежать только ему. Воистину – царская награда! Дом, построенный по самым передовым технологиям. Дом, в котором совмещены все мыслимые и немыслимые удобства. Дом, в котором шутя можно продержаться несколько месяцев от всей мощи земной цивилизации трех планет. В конце концов, дом, в котором можно будет, наконец-то, начать тихую семейную жизнь и родить десяток юных поклонников Машыахха, которые, может быть, и дождутся осуществления мечты его народа. При этом Липкович с грустью вспомнил черные, смеющиеся глазки кудрявой красавицы Сарры, которые с любопытством, страхом и восхищением смотрели на него в бушах Австралии, в тайном городе ызраительских иудеев… Эх… Перспектива умереть была явно неперспективной в сравнении с этими мечтами.
Липкович в очередной раз взглянул на таймер, а потом снова сконцентрировался на мыслях о выполнении задания. Его взгляд упал на прикрепленный сбоку автомат УЗИ, и снова определенное недовольство отразилось на его лице. Он вспомнил свои прошлые, яростные споры с Мартовским Котом, который подбирал ему вооружение и спрашивал его мнение по этому поводу. Но при этом, вместо желанных новейших образцов энергетического и лазерного вооружения, он настойчиво советовал выбирать только из образцов многовековой давности. Этого Липкович никак не мог понять. Совершить такую огромную подготовку к выполнению важнейшей операции, создав мощнейшее взрывное устройство, построив дом, который стоил гигантских денег, создав аппаратуру переброски и технологию переброски, оценить которую в денежном выражении Липкович даже и не пытался, – и при этом рисковать всем вышеуказанным только потому, что вместо новейших образцов вооружения нужно будет обойтись древними пороховыми пугачами? Единственно возможным объяснением он считал то, что при переносе в Мясорубку не должно было произойти случайностей, и в те или иные руки не должно было попасть сверхмощное современнейшее лазерное вооружение. То есть, если вдруг при переносе произойдет несчастье, и Липкович прибудет туда в виде фарша, а его вещи прибудут туда целыми и невредимыми, то тут уже неизвестно кому может достаться его вооружение. И лучше, если в таком случае, его вооружением будут образцы, которые и сейчас являются самыми распространенными в Мясорубке. И соответствуют тамошнему технологическому уровню. В этом случае не будет никакого дисбаланса в вооружениях сторон. Такое объяснение в некотором роде оправдывало решение Мартовского Кота, но не уменьшало огорчения Липковича. В пределах указанного веса он выбрал себе небольшой скорострельный автомат УЗИ, гордость древнего Ызраиля, пистолет, несколько осколочных гранат, боекомплект, нож, бронежилет. Старался подобрать все это с учетом того, что ему, возможно, придется сражаться с большим весом за спиной, поскольку взрывное устройство весило на Земле килограммов пятьдесят, не меньше. Это сильно уменьшало его личную маневренность. Ему нужно было выполнить задание и продержаться в Мясорубке не менее шести земных часов, после которых произойдет обратный перенос.