— Зачем ты привел меня сюда, ярл? — спросил Грейлок. — Весь Этт знает о неприязни между вами — это не новость.
Аркенджо скривил побелевшие от холода губы.
— Он созвал военный совет. На последней охоте он получил нечто, чем хочет поделиться, и я чувствую жажду убийства в каждом его слове. Он не склонит ярлов на свою сторону, не в этот раз, так как большинство по-прежнему против него, но с каждым прошедшим годом баланс смещается. Я не могу все время следить за ними. Мы были созданы вести войну, а не остерегаться друг друга, как ссорящиеся щенки.
— Значит, ты хочешь, что бы я проследил за его гвардией.
— Тебе это под силу. Никто в моей роте не справится лучше тебя. Держись поближе к Траску, Фрею, Вирмблейду, любому, кому он доверяет.
— Что я должен разузнать?
Аркенджо горько рассмеялся.
— Если бы я знал, то уже бы действовал.
Лицо ярла напряглось.
— Он вернулся не с пустыми руками. Тебе не удастся узнать его секреты, но они будут диктовать его действия. Поэтому, когда он что-то предпримет, будь рядом. Все, что мне понадобится — приказы, которые он отдаст своим щитоносцам. По крайней мере, я узнаю о его решении вскоре после его принятия. Раз уж не остается ничего другого, этого должно быть достаточно.
Грейлок кивнул. Само задание было ему противно — красться по ямам Клыка, укрепляя свою репутацию хладнокровного. Но Аркенджо был прав в одном: Вэр мог скрываться в тенях, как никто другой.
— Что ж, я все сделаю, лорд, — ответил Грейлок.
Аркенджо кивнул. Удовлетворение старого лорда сдерживалось едва скрытым раздражением.
— Если бы Русс был все еще с нами и видел это, — пробормотал он, — он бы зарыдал. В кого мы превратились?
— Есть один, кто мог бы рассказать тебе.
— А, еще не время. Ради этого его не разбудят. Интересно, его когда-нибудь разбудят? Можно ли это сделать?
Грейлок глубоко вздохнул.
— Если это все, лорд…
— Иди. Я достаточно долго задерживал тебя.
Аркенджо посмотрел на него проницательным взглядом, словно оценивая решение, которое принял давным-давно.
— Россек все еще фаворит, — сказал он, наконец. — Я не стану лгать тебе.
Затем он снова побрел, раскачиваясь, через глубокие сугробы.
— Но это еще не предопределено, — выкрикнул он, исчезая за вершиной перевала. Ветер уже унес его голос. — Как и ничто иное.
Тар Хралдир, прозванный Вирмблейдом, ждал прихода Великого Волка в своих покоях телотворца. Он ждал с тех пор, как ему сообщили о посадке транспортного корабля Железного Шлема в Вальгарде. В лабораториях убрали, трэллов отпустили, а вспомогательные помещения обесточили. Освещенной оставалась только центральная пещера, от которой расходились во все стороны остальные. В воздухе стоял запаха антисептиков и свежей крови.
Волчий жрец взглянул на инфопланшет, сжатый в мозолистых руках. Десять лет назад он сомневался, была ли эта идея чем-то большим, нежели просто нездоровой мечтой. А сейчас, после очевидного прогресса, сомнений почти не осталось. Можно было попытаться. Другой вопрос — следовало ли, и над ним он слишком долго и безрезультатно размышлял.
«Не я отдам этот приказ, — подумал он. — Но мое имя останется в анналах: богохульство Вирмблейда. Слава Вирмблейда».
Он пошевелился при звуке тяжелой поступи бронированных сапог. Железный Шлем вошел во внутренний зал, как обычно один, когда они встречались для обсуждения этого тайного задания.
— С возвращением, ярл, — поприветствовал волчий жрец, поклонившись.
Железный Шлем оглядел его, не сумев скрыть своего волнения. Вдоль выложенных плитками стен стояли ряды стеклянных пробирок, каждая из которых была маркирована отличной от других последовательностью рун. Медленно вращались детали многочисленных механизмов, гудели работающие центрифуги.
— Рассказывай, — потребовал Великий Волк.
Вирмблейд положил инфопланшет и скрестил руки.
— Во время своего последнего визита ты просил доказательства.
— Они у тебя есть?
— Это был невыполнимый приказ. Тех доказательств, которые тебе нужны, никогда не будет, — Вирмблейд чувствовал бремя усталости во всем теле. — Но, при всем этом, я понял достаточно.
Жрец подошел к длинному ряду когитаторов, каждый из которых представлял собой запутанную мозаику из клапанов, трубок, текстов чистоты Механикус и грязных линз пиктеров. Вирмблейд пробежался когтистым пальцем по отполированному краю ближайшего устройства.