- космонавт-исследователь (Афганистан) – Абдул Ахад Моманд.
Но в июне 1988 года медики отстраняют от подготовки Масума Мухаммеда Даурана Гуляма – ему не очень удачно сделали операцию по удалению аппендицита, и врачи опасаются, что последствия этого могут проявиться в космическом полете. Место Гуляма в экипаже Ляхова занимает его дублер – Абдул Ахад Моманд.
Советско-афганский космический полет явно задумывался в угоду существовавшей на тот момент политической конъюнктуре. Советское руководство, направившее еще в декабре 1979 года в Афганистан «ограниченный военный контингент», и руководители Народно-демократической партии Афганистана, правившей в стране после «апрельской революции» 1978 года, избрали космонавтику для демонстрации «нерушимой советско-афганской дружбы». В сентябре 1987 года правительство Республики Афганистан и Главкосмос СССР подписали соглашение о полете афганского космонавта на орбитальную станцию «Мир». Полет был намечен на начало 1989 года. Но в начале 1988 года на встрече Михаила Горбачева и афганского лидера Наджибуллы было принято решение о выводе советских войск из Республики Афганистан к середине февраля 1989 года. Поэтому полет афганского космонавта было решено провести летом 1988 года. Он должен был стать составной частью «политического урегулирования афганской проблемы».
Весьма любопытный комментарий о подготовке советско-афганского космического полета содержится в книге Василия Лесникова «Французское время. 1980-1989 годы. Рядом с космонавтами»:
«10 июня экипажи Владимир Ляхов – Валерий Поляков – Абдул Ахад Моманд и Анатолий Березовой – Герман Арзамазов Мухамед Дауран притупили к тренировкам. И в этот же день жена Даурана Алия родила дочь. Ее назвали звездным именем Зухра, что означает Венера. Теперь у него четыре дочки и сын.
У Моманда тоже родилась дочь 30 апреля. Первый ребенок. Вместе с женой Бибигуль, журналисткой из Кабульской газеты, он назвал дочь Хиля. По-русски это имя означает Надежда.
Но к полету оба готовятся без особого восторга. Очень сильная возможность после полета получить пулю мусульманского фанатика. Там жизнь и смерть ценятся мало.
Пока не ясно, кто должен лететь, принято решение о том, что Ляхов тренируется с афганцами по очереди. Неделю с Ахадом, неделю с Даураном.
Афганцы ребята неплохие, сообразительные, но иногда лезут в ненужные дебри, а простых вещей не знают и не запоминают.
Вот типичный разговор во время тренировки по освоению систем жизнеобеспечения станции на УТМ.
Ахад: И зачем надо было сюда приходить? Экзамен будет теоретический. А время дорого.
Поляков: Пить, кушать и ходить в туалет на станции надо будет не теоретически. Без экзамена. Это нам надо.
Ахад: А почему командир кричит?
Поляков: Он не кричит. У него громкий командный голос.
Ахад: А мы привыкли во время полета говорить тихо, спокойно.
Поляков: Наш командир знает, что делает. Он прошел курс обучения как спасатель. Один все может делать в корабле. А нам надо хорошо его слушать. Наша с тобой работа начнется тогда, когда войдем в станцию. Вот и будем учиться, как правильно работать с системами станции.
… Июль прошел под знаком морских тренировок афганских и французских экипажей.
Афганские ребята не привычны к морской стихии. Им приходится трудно. Тренировки идут короткие ознакомительные и длинные настоящие. Если в море стоит тихая погода, то матросы во время тренировки так раскачивают возвращаемый аппарат, что космонавтам иногда приходится и похуже, чем в настоящий шторм. Ляхов все пытается сделать сам. Шумит, кричит. Поляков все время выступает как амортизатор.
1 и 2 августа с советско афганскими экипажами проведены комплексные тренировки. Всем зачет. Все на космодром. Летит Ляхов с Ахадом и Поляковым.
На космодроме корабль очень понравился Ахаду.
- Приятно в таком корабле работать. Ни в какое сравнение с тренажером.
Его можно понять. В корабле кресла индивидуальные, мягкие. А у нас только остов кресел и самодельные подушки и подкладки. Там жмет. Тут давит. Здесь поджимает. За несколько часов измучаешься переворачиваться в удобное положение».
Подготовка к третьему космическому полету Владимира Ляхова и сам полет помимо мемуарной, описаны в научно-популярной и художественной литературе – в частности, в приключенческой повести Антония Часова и Ренаты Денисовой «Афганский полет, или караул под «ёлочкой», которая вышла в 2003 году. В повести, правда, изменены фамилии действующих лиц: Ляхов стал Лаховым, Поляков – Полиновым, Моманд – Моумандом, но в целом космическое путешествие советско-афганского экипажа описано достаточно полно.
«29 августа 1988 года. Космодром Байконур, стартовая площадка 1.
Полковник Владимир Афанасьевич Ляхов стартовал в космос третий раз.
Первый раз он побывал на орбите почти десять лет назад, участвуя в длительной экспедиции на станции «Салют-6» вместе с бортинженером Валерием Рюминым. Полет выдался тяжелым. Полгода Ляхов и Рюмин провели вдвоем внутри тесной орбитальной станции, похожей на доверху набитую исследовательской аппаратурой большую металлическую бутылку. Лица людей они видели только во время сеансов прямой связи на маленьком экранчике бортового телевизора. А в конце полета закапризничала антенна бортового радиотелескопа, не пожелав уходить от станции. Пришлось надевать скафандры, выходить в космос и вручную отводить зацепившуюся антенну от «Салюта».
Через четыре года Ляхов вместе с космонавтом-новичком Сашей Александровым полетел на новую станцию «Салют-7». Через пять месяцев их должен был сменить экипаж Титова и Стрекалова. Но ракета-носитель за полчаса до запуска взорвалась на старте... А поскольку программу исследований никто и не думал отменять, Ляхову с напарником в конце полета пришлось выполнять еще и чужую работу.
- Какой-то ты невезучий, Владимир Афанасьевич, - сказал после окончания того полета начальник Центра подготовки космонавтов генерал-майор Шаталов. - Летаешь, летаешь, а перед самым возвращением на Землю - ба-бах! - очередная авария. Наверное, хватит тебе, братец, в длительные экспедиции летать. Переключайся-ка ты лучше на подготовку к краткосрочным полетам.
Следующие пять лет Ляхов числился то в резерве, то в дублерах. Попутно прошел подготовку в качестве космонавта-спасателя. Это означало, что теперь он мог стартовать в космос в одиночку, работая одновременно и за командира корабля, и за бортинженера. «Ты, Володька, теперь мастер на все космические руки!» - шутили коллеги по отряду космонавтов.
В июне нынешнего года, сразу после окончания второго советско-болгарского полета, начальник Центра подготовки космонавтов вновь вызвал его к себе в кабинет и едва Ляхов переступил порог, задал вопрос в лоб:
- Владимир Афанасьевич, хочешь еще раз слетать в космос?
- Кто ж из наших ребят этого не хочет? - вопросом на вопрос уклончиво ответил Ляхов. - Космонавт должен летать, иначе он перестает быть космонавтом.
- Вот и прекрасно, - изрек генерал с таким видом, словно заранее был твердо уверен в согласии Ляхова. - Есть мнение предложить тебе возглавить экипаж с афганским космонавтом. Возражать ты, надеюсь, не будешь?
- А когда лететь? - живо поинтересовался Ляхов и, не дожидаясь ответа, принялся размышлять в голос:
- Афганцы начали подготовку в феврале. Значит, готовы к старту будут где-то через год. Так?
- Нет, не так. Полет планируется через два месяца, на конец августа, - сказал генерал. - Сроки подготовки афганских космонавтов значительно сокращены.
- А, ясно, - разочаровано протянул Ляхов. - Опять, значит, пассажира катать будем?
- Ну, афганские летчики, в целом, неплохо подготовлены. Они уже завершили обучение на курсах русского языка и достаточно хорошо разбираются в нашей технике, - генерал немного замялся и отвел в сторону глаза. Он, пожалуй, и сам не слишком верил в то, что говорил. - И потом твой большой опыт подготовки...