Старик Ложкин, проникшись недоверием к зеленому пришельцу, который уже частично вполз в воду и расплылся по ее поверхности зеленой пленкой, достал химический карандаш и на листе фанеры написал печатными буквами:
КУПАТЬСЯ, ЛОВИТЬ РЫБУ, СТИРАТЬ БЕЛЬЕ ЗАПРЕЩАЕТСЯ.
ОПАСНО!
Потом он прикрепил фанеру к сосновому стволу, и люди, сходившиеся к месту происшествия с других участков берега, останавливались перед объявлением и читали его.
Минц спустился к воде и нагнулся над зеленой жижей. Счетчик радиации молчал, что было утешительно.
— А не исключено, — сказал он Удалову, который стоял над ним, страховал сзади, — что это — космический десант.
— Жалко, — сказал Удалов. — Я всегда стою за дружбу между космическими цивилизациями.
— Если эта зеленая плесень начнет быстро размножаться, покроет слоем всю нашу планету, то инопланетным агрессорам нетрудно будет взять нас голыми руками.
— Можно попроще способ придумать, — сказал Удалов.
— Что мы знаем об их психологии? — спросил Минц. — А если они всегда так покоряют чужие планеты?
Один из посторонних посетителей сказал:
— Поеду домой. Мне с огорода надо помидоры снять. А то пришельцы все потравят.
За ним последовали некоторые другие из купальщиков и рыбаков. Но основная масса осталась, потому что для среднего горожанина нет большего удовольствия, чем встреча с неведомым, прикосновение к тайнам космоса.
— Теперь, — заявил профессор Минц, — надо исследовать поведение плесени в водной среде.
Он начал брать пробы и смотреть на пришельца в микроскоп.
Удалов тоже не терял времени даром. Он сначала нарисовал в воздухе круг и треугольник, взывая к общему для всех разумных существ знанию геометрии, а затем достал из-под сосны свои брюки, чтобы наглядно объяснить пришельцу теорему Пифагора о штанах. Плесень не обратила внимания на усилия Удалова, но тут были опубликованы выводы Минца.
— Совершенно безопасная субстанция, — сказал профессор. — Микроскопические водоросли, примитивные организмы, встречаются на Земле. Разумом не отличаются.
— Это еще не факт, — возразил Удалов, но штанами махать перестал, а надел их на место. — Может, если сложить их вместе, получится коллективный разум.
— Если даже целое поле капусты сложить вместе, получится большая куча капусты, но никакого разума, — сказал Минц.
— А если она размножится и покорит Землю? — спросил Ложкин. — Вы же сами предупреждали, Лев Христофорович.
— У нее было много времени, чтобы это сделать в далеком прошлом, — сказал Минц. — Миллиарды лет эта водоросль обитает на Земле.
— Она рыбу всю поморит, — высказал предположение молодой человек в тельняшке.
— Рыба ее уже кушает, — сказал Минц.
Так рухнула теория о космическом десанте, пропала втуне заготовленная Ложкиным речь и провалились усилия Удалова по поводу теоремы Пифагора. Минц свое дело знал. Если он сказал, что космический корабль вывалил на берег озера Копенгаген просто кучу мелких водорослей, так оно и есть.
Разочарованные зрители разошлись по берегу, а Минц с соседями сел под сосну у запретительной надписи и стал думать: что бы все это значило. Не может быть, чтобы из космоса прислали корабль только для того, чтобы привезти кучу водорослей.
Водоросли, оставшиеся на берегу, быстро сохли под солнцем, чернели, впитывались в песок.
— Нам поставили логическую загадку, — сказал Удалов. — Нас испытывают. Испугаемся или нет.
— А сами наблюдают? — спросил Ложкин.
— Сами наблюдают.
Минц поднялся и пошел по берегу, чтобы определить границы выпадения водорослей. Озеро жило своей мирной, тихой субботней жизнью, и ничто не напоминало о недавнем визите космического корабля. Минц споткнулся обо что-то твердое. Полагая, что это камень, он ударил носком по препятствию, но препятствие не поддалось, зато Минц, который был в легких сандалиях, ссадил большой палец ноги.
— Ой! — сказал он.
Удалов уже спешил к нему на помощь.
— Что такое?
— Камень, — сказал Минц. — Он водорослями покрыт.
Интуиция подсказала Удалову, что это не камень. Он быстро опустился на корточки, разгреб водоросли, еще влажные и липкие. И его старания были вознаграждены. Небольшой золотистый цилиндр, верхняя часть которого выступала из песка, медленно ввинчиваясь, уползала вглубь.