Удалов включил газовую горелку, разделся. Двойника он не стеснялся. Двойник с удивлением смотрел на большую родинку под правым плечом. Понятно почему — наверняка у него такая же.
— Потерпи, — сказал Удалов двойнику. — Сначала ополоснусь.
— А ты Оболенского точно видел? — спросил двойник.
— Точно, — ответил Удалов. Щадить двойника он не хотел.
— Этого не может быть, — усомнился двойник. — Она меня любит.
— Дверь закрой на крючок, — сказал Удалов. — Чтобы Римма случайно не заглянула.
— Объясни, прошу, что это значит? — взмолился двойник.
— Все в свое время, — ответил Удалов, садясь на край ванны и указывая двойнику на табуретку.
Теперь они могли говорить, сблизив головы. Головы отражались в зеркале — это было видно обоим, и оба этому дивились.
«Ох и молодец Минц, — думал Удалов. — Вот гений человечества!»
«Что творится, — думал второй Удалов. — Неужели я сплю? Или это вражеская провокация?»
Но когда он попытался ущипнуть себя, Удалов сказал ему:
— Не старайся, все это объективная реальность. Я твой двойник из параллельного мира.
— Ага, — согласился двойник, но вроде бы не понял.
— Где Ксения? — спросил Удалов.
— Развод, — ответил двойник.
— А я в нашем мире с ней живу. И разводиться не собираюсь.
— Долг выше привычки, — сказал двойник.
— Ты меня удивил. Я, конечно, понимаю, что наша Ксения — не подарок. Но когда четверть века отбарабанили вместе… А где Максимка?
— С ней, — кратко ответил двойник. Говорить ему об этом не хотелось.
«Ну ладно, — решил Удалов, — мы еще вернемся к этой проблеме».
— А новая, Римма? — спросил он. — Как она тебя подцепила?
— Она секретаршей была. У Самого. А когда я развелся, он мне ее рекомендовал.
— Кто, Белосельский?
— Белосельский?
— Ты что, Колю Белосельского не знаешь? Мы же с ним в одном классе учились. Он у нас предгор!
— Не знаю, — сказал двойник, косясь на дверь. — Тебе уходить пора.
— Что-то у вас здесь неладно, — определил Удалов. — Я, когда сюда приехал, думал, что все как у нас. А вижу, что у вас не параллельный мир, а в некотором смысле… перпендикулярный.
— Какой еще мир? Что ты городишь?
— Ты о параллельных мирах разве не слыхал? Известная теория. Наш профессор Минц ее разработал и отправил меня к вам, чтобы одно дельце решить… Ты что отворачиваешься?
— Не знаю никакого профессора Минца, — ответил ему двойник.
— Вот это ты брось, — сказал Удалов. — Этот номер у тебя не пройдет. Сейчас пойду к Минцу, он мне все объяснит.
— Не ходи.
— Почему?
— Нет там Минца.
— Как так нет Минца?
— Нет, и с концами.
— А где же он?
— Где положено.
— Мне трудно поверить глазам, — сказал Удалов. — Ты — это я. И в то же время ты — это не я. Как это могло произойти? У нас и мама с папой одинаковые, и в школы мы ходили одинаково. И характер должен быть одинаковый.
— Я не хочу тебя слушать.
— Почему?
— Потому что надо разобраться, на чью мельницу ты льешь воду.
— Ну воще! — возмутился Удалов. — Сейчас же говори, что произошло в Гусляре, что за катаклизмы такие? И почему ты изменился? То-то я чувствую — Ванда на меня волком смотрела. И Савич. Они не на меня волком смотрели — они на тебя волком смотрели.
— Открой! — раздался голос за дверью. — Открой, мне надо!
Голос принадлежал Римме-секретарше.
— Подожди, кисочка! — испугался двойник. — Подожди, я к тебе выйду.
— Открой, тебе говорят! — воскликнула Римма.
— Что будет, что будет? — Двойник стал крутить головой, искать, куда бы спрятать Удалова.
Над их головами было небольшое окошко — оно вело на черную лестницу.
— Лезь туда! — шепотом приказал двойник.
— Не полезу!
— Лезь, ты погубить меня хочешь?
Дверь зашаталась — видно, Римма пыталась ее сломать.
— Открой, мерзавец! — вопила она. — Довел меня до инфаркта, это тебе даром не пройдет!
Двойник буквально на руках поднял Удалова, стараясь выпихнуть его через окошечко, но пролезала только голова. Двойник был в такой панике, что не понимал этого, а только шипел:
— Ну же! Скорей! Скорей!
Тут дверь все же распахнулась — не выдержал крючок, и Римма увидела, как ее муж пытается себя же, только совершенно голого, поднять на руках, как Атлант Землю.