– Анти, мне нужно оторвать себе какое-нибудь корыто и смотаться на нём на Рианон. Одна вредная девица сказала, что она отдастся мне только на орбите и к тому же в присутствии Джела и Кроу. Извращенка, что тут скажешь, но чертовски аппетитная бабёнка. Выручай, старина.
Барон эс-Амиссимо тотчас метко бросил одну из бутылок в руки тоскливо вздохнувшего коллеги, у которого на погонах сверкали командорские звёзды. Тот ловко поймал её и друг Николая сказал насмешливым голосом:
– Северус, ты у нас хозяин над всеми космояхтами Дядюшки Сальве. Неужели ты допустишь, чтобы Бешенный Ник со своими мохнаторукими дружками ублажал девушку со столь странными эротическими фантазиями в тесной рубке меча? Старик, весь имперский космофлот тебе этого никогда не простит.
Космос-командор Северус эс-Кенон оголил горлышко литровой четырёхгранной бутылки бренди "Рианон", скрутил крышку, отхлебнул несколько глотков и глубокомысленно сказал:
– Эх, помнится мне, что как-то раз за четвертак Дядюшка Сальве погнал свою парадную космояхту за цветами на Викариус. Только мне что-то не верится в то, что на свете есть девушки, ради которых Бешенный Ник станет бросаться такими деньгами.
В руки космос-командора тотчас полетел серебристый пакет с деньгами и Ник Сильвер, приосанившись сказал:
– За полтинник, Северус, и сделай, пожалуйста, так, чтобы "Одор меллеус" могла беспрепятственно совершить посадку на Рианоне. Уже через три часа я должен быть там, чтобы успеть забрать эту красавицу до того, как за ней притащится в имение моего друга её вредный папаша. На "Оффенсио" я вернусь только завтра в полдень. Думаю, что отцы-командиры не снимут с меня за это голову. Они ведь настоящие фримены.
Кто-то восторженно крикнул из угла:
– Вот это размах! Этому парню следовало бы родиться наследным принцем, парни! Каждое воскресенье ему на шею даром вешаются самые красивые фриледи, но он при этом не считает накладным отмотать пятьдесят метров пластика, чтобы осчастливить какую-то красотку таким экзотическим сексом. Ха-ха-ха, а ведь эта бестия точно извращенка. Никки, старина, я лично выйду провожать тебя с кормовым флагом "Оффенсио" и если Дядюшка Сальве вздумает тебе помешать, то замотаю его в эту старую тряпку. Такого ещё никогда не было в истории имперского космофлота, чтобы курсант вышки, пусть даже такой, как ты, отважился дать девушке такое обещание.
Благодаря тому, что Витька Прапор так удачно подменял его после воскресных гонок, а также уму и находчивости барона эс-Амиссимо, через час Николая и двух его дружков провожали в путь чуть ли не все офицеры во главе с командиром линкора. Хлопая его по плечу, Дядюшка Сальве даже сказал:
– Парень, ты уж не опозорь "Оффенсио" и особенно эту шуструю малышку "Одор меллеус", успей домчаться до Рианона и как следует вдуй той красотке за нас всех.
Так в Империи Рианон родилась ещё одна легенда о подвигах Бешенного Ника и до самого воскресенья сотни репортёров гадали, кем же была его новая пассия, но тщетно. Ещё одна полемика разыгралась по поводу того, как парадная космояхта смогла преодолеть расстояние в девяносто три световых года всего за два часа семь минут и при этом не развалилась на куски, что привело к бешенному всплеску интереса богатых покупателей на космояхты этого класса. Но всё это было потом. В тот же момент, когда космояхта "Одор меллеус" совершила посадку в имении князя Горация Прогенитора, ещё никто не знал об истинной цели её прибытия. Дядюшка Сальве пригрозил упечь в карцер каждого, кто проболтается об этом журналюгам до возвращения Бешенного Ника, так как это бросило бы тень на весь космофлот империи. Уж если он не может сохранить в тайне имя мимолётной возлюбленной самого лучшего гонщика, к тому же аристократки, то на что он тогда вообще годен?
Гораций, услышав о том, под каким прикрытием Ник Сильвер привез в его имение Джела и Кроу, хохотал до упада. После этого оба хойниро могли спокойно разгуливать где угодно, но только начиная с того момента, как "Одор меллеус" уберётся с орбиты. Джел и Кроу тоже были в восторге от афёры Ника Сильвера и всё гадали, чем бы они смогли помочь ему в спальной каюте адмиральской космояхты. Поскольку Ник по сценарию торопился, Горацию пришлось пообещать, что он им обо всём расскажет и даже покажет парочку видеофильмов для взрослых, где были засняты и не такие сцены. Оба арахнида на этом успокоились и немедленно принялись за работу, переделывая под себя пилотскую рубку, а Гораций спросил своего друга:
– Никки, может быть тебе для конспирации действительно прихватить с собой какую-нибудь девчонку на орбиту?
– Гор, только не это! - Воскликнул Николай - Секс у меня только по воскресеньям. Если уж мне обломился на халяву выходной, то я лучше возьму и хорошенько высплюсь. Для вящей убедительности мне вполне хватит женских трусов и бюстгальтера, которые я подброшу в спальную космояхты. Найдёшь?
Это была чистая правда. Секс у него действительно был лишь по выходным, но только с Лиу, поскольку у его жены завёлся новый любовник. На этот раз, правда, уже без каких-либо пакостных трюков. Гораций выслушав его пожелание, сказал:
– Никки, к этому делу нужно привлечь женщину и у меня, к счастью, таковая случайно завалялась. - После чего громко заорал, сложив руки у рта воронкой - Лина, душа моя, срочно беги сюда и прихвати с собой свои самые любимые духи.
Из замка князя через пару минут выбежала очаровательная красотка с роскошной гривой каштановых волос, тот быстро поставил перед ней задачу и указал рукой на космояхту. Девушка весело рассмеялась и немедленно поднялась по траппу. Вернулась она минуты через десять, оправляя на себе платье и загадочно улыбаясь. Пожав руку своему другу, в отношении которого он уже начал выстраивать сложную комбинацию вербовки, Николай поднялся на борт сверкающей позолотой космояхты, похожей чем-то на ласточку и имеющую такое ароматное название - "Запах мёда", и, заглянув в спальную, чуть ни ахнул, увидев в ней следы очень бурной вечеринки. На следующий день, оставив в спальной дамские трусики и бюстгальтер, пахнущие дорогими духами, смятые простыни и несколько длинных волосков на подушках, он спустился с борта космояхты и бегом бросился под весёлый свист и улюлюканье к ангару, в котором стоял его меч.