Все это поначалу изрядно забавляло Поля. А потом начало раздражать, и он перенес свою неприязнь с отвергнувшей его Пэгги на ее парня. Что было дальше, легко себе представить. В наших колледжах до сих пор обязательным предметом является бокс. И однажды Поль сделал все, чтобы оказаться в одной паре с парнем Пэгги. И поединок превратился в избиение. А Пэгги - одна из десятка зрительниц - все видела. Хорошо, что преподаватель прервал поединок, иначе парню пришлось бы к концу боя уходить с ринга без мозгов. Пэгги нашла его и сказала, что терпеть не может грубых и сильных животных. А потом эти слова повторила в присутствии Поля. Но тот только засмеялся и сказал, что не виноват в том, что его хорошо кормят. Это был еще один удар по нашему герою. Удар по его бедности.
- И что же он?
- Он мечтал только о том дне, когда сможет, закончив обучение, уехать из городка и поступить в университет.
- И этот день настал?
- Да, но до него был еще один. Точнее, вечер. Выпускной. На нем Поль решил довести свой триумф до конца. Когда наш парень оказался рядом с Пэгги, подошел к ним и, придравшись к какому-то пустяку, нокаутировал его одним ударом.
- И что было дальше? - поинтересовалась Кэтрин. Она внимательно слушала Герберта, не отрывая от него взгляда.
- Парень поступил в университет, - продолжил Макклоски. - И стал учиться на врача. Начал брать уроки каратэ. Он занимался борьбой до изнеможения и в конце концов стал лучшим учеником известного тренера, постиг суть борьбы, ее дух. И... полюбил Такубоку. А однажды получил приглашение на традиционный вечер выпускников.
- И что? - нетерпеливо спросила Кэтрин.
- Поехал. Зал, в котором устраивалась вечеринка, показался ему крохотным. Вначале он решил, что его перестроили. Но потом понял, что просто сам очень повзрослел. Затем увидел в центре зала Поля. Тот, как всегда, был весел, шумен, напорист. Рядом с ним стояла Пэгги и смотрела на него глазами, полными любви и восхищения. Вот тогда наш герой ощутил, что детство с его обидами, поражениями, яростным максимализмом ушло не так уж далеко. Он взял бокал с вином и медленно пошел к Полю. Подойдя к нему, окликнул: "Хэлло, приятель!" и выплеснул тому в лицо содержимое бокала. Когда же Поль, побагровев от оскорбления, ринулся в атаку, его давний противник сделал шаг в сторону, а затем... Из зала Поля увезли в больницу. А парня хотели привлечь к судебной ответственности. И обязательно привлекли бы, если бы не его "старик", который пошел к отцу Поля и рассказал ему всю историю, от начала до конца. Тот принял самое мудрое решение - замял дело.
Герберт закончил свой рассказ и замолчал. Кэтрин молчала тоже. Потом не выдержала:
- Пэгги вышла замуж за Поля?
Герберт вздрогнул.
- Да. А как ты догадалась? - Это "ты" сделало их ближе друг другу и откровеннее.
Кэтрин, слегка усмехнувшись, ответила:
- Да так уж... - И спросила: - Ты рассказал о драке тренеру?
- Нет. Но он узнал о ней. И запретил мне заниматься каратэ. Сказал, что я ничего не понял и ему жаль то время, которое он на меня потратил. После этого мы не виделись. Но любовь к японской поэзии у меня осталась.
- Твой тренер мудрый человек, - заметила Кэтрин. - Я бы очень хотела когда-нибудь встретиться с ним.
- Ты уже не сможешь это сделать.
- Почему?
- Он умер.
Они помолчали. Наконец Кэтрин произнесла:
- Грустная история. Скажи, а почему ты отмечаешь дни своего рождения в одиночестве? Это как-то связано с твоим повествованием?
Герберт удивился.
- Ты прозорлива, как древний оракул. Читаешь мысли, предугадываешь события. Да, с тех пор я сторонюсь людей.
- Надеюсь, что не всех, - усомнилась Кэтрин. - А я действительно ясновидящая. Например, знаю, что ты будешь делать после того, как выйдем из ресторанчика.
- Что же?
- Ты покажешь мне свою коллекцию пластинок... Или марок, или трубок. Спортивных наград, медальонов, собачьих ошейников. Короче, что-либо из того, что у тебя есть дома. Я права?
Макклоски рассмеялся. Он не хотел расставаться с Кэтрин. И поэтому последние минуты сам лихорадочно искал предлог, под которым можно было бы продолжить встречу.
- Это будет коллекция пластинок, - твердо сказал он. - Могу похвастать она настолько хороша, что действительно заслуживает внимания такой девушки, как ты.
Расплатившись, Герберт подал Кэтрин руку. Они вышли из ресторана, направились к автомобилю. В машине Макклоски обнял ее и поцеловал. Она ответила на поцелуй и, легким движением откинув прядь волос со лба, сказала:
- Это исключительно в честь дня рождения. В другой ситуации пришлось бы везти меня домой и долго выпрашивать номер телефона.
- Ну, конечно, именно так все и было бы, - согласился Герберт.
Он нажал на педаль газа. И затормозил лишь раз, когда Кэтрин неожиданно сказала:
- Правильно сделала Пэгги, что вышла замуж за Поля.
- Что?! - поразился Герберт. - Как понимать твои слова?
- Очень просто. Мне не нужно теперь отбивать тебя у нее.
- Кэт, ты влюбилась в меня?
- Кто это тебе сказал такую глупость? - деланно возмутилась девушка. - Ох, уж эти несносные мужчины!
И нежно прильнула к плечу Герберта. Впервые за долгое время Макклоски почувствовал себя счастливым. Одновременно нахлынула безотчетная тревога. Он вспомнил вдруг о генерале. После их разговора по душам ученый начал ощущать корректный, но постоянный контроль за своими действиями. Было ясно - все дело в "вакцине". Эксперименты, кстати, шли у него неплохо. Он, собственно, уже знал, как добиться желаемых результатов. Оставалось только провести серию проверочных опытов, определить оптимальный размер дозировок. Но, повинуясь какому-то глухому предчувствию, не выкладывал генералу новые сведения. Решил попытаться выяснить, кому это потребовалось жить в необычных условиях.
- Радиации, - непроизвольно произнес он вслух.
- Что? - не поняла его Кэтрин.
- Да это я так, - смутился Герберт.
Кэтрин с удивлением посмотрела на него, но ничего не сказала. Лишь дома у Макклоски, удобно расположившись на небольшом диванчике, решила вернуться к короткому дорожному диалогу и серьезно спросила:
- Тебя что-то беспокоит? Это связано с работой?
Герберт медленно ответил: