Во втором — пояснения к ней, адресованные Орлову и Шторму.
Первым закончил изучать сей опус Лазовски. Выругался… не так, что бы от души, но давая понять — сделанные Соболевым выводы оказались для него совершенно неожиданными.
Кривых задержался не дольше, чем на пару минут:
— Не знал бы адмирала, сказал…
— Вот именно, — перебил Валентина Орлов. Развернулся. Взгляд был из тех, когда сюрпризы начались, но не закончились. — Это еще не все.
— А ты говоришь, ландыши… — сквозь стиснутые зубы процедил Кривых. — Генерал, так это…
Орлов оборвал полковника категоричным жестом. С командного отправил вызов, успел досчитать до десяти прежде, чем прошло соединение.
Появлению Шторма на поднявшейся между ними внешке не удивился ни Лазовски, ни Кривых. Уж если где-то что-то затевалось…
В данном случае действительно затевалось. К сожалению, не ими…
— Изарде согласен с выводами Соболева, — пропустив приветствие, мрачно заметил Шторм. — Не так, чтобы абсолютно, но…
— Изарде? — переспросил Кривых, воспользовавшись предоставленной Штормом паузой.
Находился тот не в своем кабинете — на площадке канатно-кресельной дороги. Вокруг только горы, резавшие своими вершинами небо, да подвесная конструкция за генеральской спиной, которая скрежетала металлом по металлу, содрогаясь под порывами резкого ветра.
Еще одна… странность.
Полковник отметил и тут же выдал возможное объяснение — Шаевский! Не в смысле недоверия — как средство предохранения от прыти Виктора, в действиях которого все больше проявлялось от самого Шторма.
Все, до чего мог дотянуться и даже больше…
Орлов был прав, говоря, что наступавшая им на пятки смена удалась. Шавок среди них не было, одни волкодавы.
— Изарде, — подтвердил Шторм и махнул кому-то невидимому рукой, дав время пройти в размышлениях дальше.
Имя из знакомых. Каши Изарде, командующий ударной армадой стархов, фигура не просто известная — едва ли не скандальная.
Резкий, категоричный, не терпящий лизоблюдства и считающий, что самое ценное на войне — жизнь. Великолепный стратег, знаток военной истории…
При другом императоре у Изарде могло быть много проблем, но только не при Индарсе, служившем когда-то под его началом.
Их отношения с Соболевым трудно было назвать дружбой — оба волки-одиночки, но в уважении друг другу не отказывали. А вот с Далиным…
Изарде успел засветиться среди ярых оппонентов адмирала, что не делало его союзником, но увеличивало шансы не увидеть среди противников.
— А он-то тут причем? — Лазовски опередил Кривых с вопросом.
— Генерал, — кивнув на Орлова, счел нужным пояснить Шторм, — предположил, что если сообразил один, то и второй…
— Подожди, — не дал ему договорить Лазовски. Бросил взгляд на застывшие в воздухе схемы, нахмурился. — Давай вернемся к главному.
— Давай! — довольно язвительно усмехнулся Шторм. — Соболев считает, что одной из задач, которую ставил перед собой канир Аршан, продавливая через адмирала Далина изменения в первоначальном плане эвакуации, является дискредитация этого самого адмирала.
— Только не надо говорить, что благородная цель оправдает паскудство исполнения! — с теми же интонациями огрызнулся Лазовски. Качнул головой… выдохнул… — Неожиданно!
— Да нет здесь благородства! — скривился с той стороны экрана Шторм. Отвернулся от очередного порыва ветра, оставившего на его щеке капли влаги, снова посмотрел на Лазовски, которому вроде как и отвечал. — Если Коалиционный штаб возглавит Далин, его сектор останется без поддержки.
— Его сектор… — хмыкнул Кривых. — И что, ни одного шанса?
— Ни одного, — Шторм был более чем серьезен. — Беременность настоятельницы Храма дала Аршану больше, чем поддержка конкора. Ты же знаешь, в таких случаях главное, как преподнести… Теперь он едва ли не герой скайлов! Их надежда!
— И этой надежде… — начал было полковник, но замолчал, мгновенно отреагировав на острый, предупреждающий взгляд Шторма.
О том, что адмирал Искандер этой надежде как кость в горле при Орлове говорить не стоило.
— Георгий засветил докладную… — выводя разговор в другое русло, произнес вдруг Орлов. Посмотрел на Кривых, кивнул, подтверждая, что тот понял правильно — какие связи задействовал его отчим неизвестно, но под сукно, как раньше говорили, теперь уже не убрать. — Стоит за ним присмотреть. Мало ли…