Произнеси он «полчаса» и внешне ничего бы не изменилось. С той же тщательностью снимались бы данные, с той же изобретательностью выдвигались версии. И только на душе стало бы легче — работа не на последствия, на предупреждение.
Вышел он из кабинета, не оглянувшись, машинально отметил, что в коридоре кроме парней Лисневского, отвечавшего у него за охрану, уже никого нет. Самого Андрея тоже не наблюдалось, скорее всего, сидел в оперативном, выискивая со своими следаками возможные зацепки.
Шухер по всем правилам…
— Господин полковник, — вызов дежурного «поймал» его уже в своем кабинете, — советник по безопасности императора Индарса…
Активировав экран, посмотрел в глаза своему офицеру… За кажущимся спокойствием скрыта не только тревога, но и жажда деятельности, которую разбудил своей выходкой Орлов. Пойти, найти, порвать…
А расхлебывать ему…
Про веские причины Шторм не забывал, но от этого легче не становилось. В списке тех, с кем предстояло общаться, было и имя дочери генерала.
Старел, наверное…
— Соединяй, — недовольно буркнул он, останавливаясь в полушаге от кресла. Тоже соответствующий антураж, демонстрация острого дефицита времени. — Информацию подтверждаю, — произнес он резко, как только картинка сменилась, явив ему Ашана Йорга на фоне парка, разбитого вокруг дворца Индарса. — По состоянию ничего конкретного, готовят к перевозке на борт крейсера.
— Как же ты… — начал советник, но не закончил, осуждающе дернув головой.
— Не всесилен, — вздохнул Шторм, давая понять, что и сам сожалеет, что не усмотрел. — По карте чрезвычайного положения функции генерала Орлова до особого распоряжения переходят ко мне. Я прошу передать императору, что все программы в рамках наших договоренностей работают в штатном режиме.
— Считаешь, что я связался с тобой ради этого заявления? — подчеркнуто равнодушно протянул Йорг.
Продолжить, если и хотел, не смог, Шторм воспользовался короткой паузой:
— Если не ради этого, то дай мне всю инфу по передвижениям и контактам генерала за последние сутки. И не говори, что у тебя нет…
— Не скажу, — усмехнулся Йорг. — Все, что тебе нужно, уже готовят, вот только…
— Что — только?! — не сдержавшись, зарычал полковник. Тут не до игр…
Окончание оказалось нетривиальным, особенно с учетом возможностей ребят Ашана:
— По последним трем часам перед возвращением Орлова в Управление данных нет. Его потеряли…
Он оказался прав — это было не дерьмо… хуже.
Встреча прошла по принципу: главное — создать видимость. Что ситуация не оставляет простора для оптимизма, понимали все. Что ближайший лайнер уходил на Приам через семь дней и изменить этот факт нам не по силам, а воспользоваться помощью военных не позволяли обстоятельства дела, тоже.
Все, что мы могли — демонстрировать некое единство.
На мой взгляд, пустая трата времени и сил, но правилами этой игры было предусмотрено.
— Ты позволишь? — замер на пороге Дарош.
— Уже вошел, — философски заметила я. — Это — раз. Во-вторых, тебя и ждала.
— Не загоняй себя, — улыбнулся мне Звачек, направляясь сразу к кофе-машине. — Будешь?
— Если только что покрепче, — машинально отозвалась я, невольно сравнивая Дароша и Шаиля. С одним мне было легко и просто, второй заставлял держать палец на акере. — Ты почему еще не переоделся?
В отличие от меня, Дарош продолжал щеголять в форме. Стоило признать, она ему шла, вытаскивая наружу ту сущность воина-защитника, которую я в нем ощутила еще в первую нашу с ним встречу.
Награждение состоялось вовремя, откладывать и переносить такие вещи — кощунство. Парни сделали то, что нам самим казалось невероятным. Семь с лишним стандартов… Последнее дело Эскильо в статусе маршала.
Идея, как взять Неуловимого — так окрестили этого бегунка наши юмористы, возникла у Эда от безнадеги и гипертрофированного чувства ответственности (оставлять эту головную боль своему преемнику было стыдно), реализовывал ее уже мой бывший ученик.
В успех мало кто верил, но ведь сработало. Многие из наших подопечных страдали ностальгией. Не только по отношению к тем местам, где «отметились», но и к своим жертвам. «Трагическая гибель» одной из тех немногих, кому посчастливилось выжить после его развлечений, не оставила эту тварь равнодушным.