— Прикройтесь, моя леди, краем плаща, — предложил король, — у нас совсем не те погоды, что в стране батюшки вашего, нашего вассала и друга, короля Леодегранса. А после недавних дождей дорогу так и размыло.
Вид Камелота, такого прекрасного издали, вблизи оказался совсем не таков. Ещё с полпути стало заметно, как захламлены края дороги, но ещё больше валялось всякой дряни под крепостными стенами.
Она прекрасно помнила, что со стороны города есть свой вход в замок Камелот — такая маленькая калитка, охраняемая лишь одним стражником. Через эту калитку прислуга выходит в город, чтобы прикупить на рынке свежих продуктов к королевскому столу. Но, есть и главный вход в замок — левее города. Большие укреплённые ворота смотрят на север. Неужели они поедут через город?
Но отряд миновал городские ворота и обогнул городскую стену слева. Теперь уже не размызганная крестьянскими волокушами дорога, а просто широкая тропа, местами каменистая, вела ко главному входу. На этом пути было гораздо чище, поэтому Наяна отпустила край плаща и принялась разглядывать могучие камни постройки, что возвышалась через глубокий ров, заполненный грязной водой.
Всё было так, как когда-то в её сне, и всё — иначе. Был удивителен контраст той реальности, где она когда-то была королевой Джиневрой, и этой, в которой она согласилась на ту же роль. Только теперь она осознала, насколько же это было сказкой, словно она смотрела красивый фильм. А теперь её коснулась действительность эпохи, со всеми мелкими деталями.
Король Артур в том сне был красивым и загадочным мужчиной, он и теперь красив, но более прозаичен, что ли. Сэр Гавейн был учтивым рыцарем, а тут он скорее напоминает деревенского мужлана. Но ведь узнала же она его с первого взгляда — это он, старший сын Морганы! Каковы же будут прочие?
Процессия проехала в ворота, и Наяна вспомнила: как были сорваны с петель, разбиты в щепы эти огромные створки в тот день, когда на Камелот напали саксы. Как были завалены камни двора мёртвыми телами. Как пробивался к ней жестоко израненный, но верный своей любви Ланселот.
Она всё узнавала: и дворовые постройки, и лица слуг, и лестницу, ведущую к главному залу, где собирались для пиров и важных встреч вассалы короля. Она подняла голову и увидала башню — оттуда когда-то размахивала своим шарфом, чтобы привлечь взор Ланселота. А вон то окно, откуда она смотрела, когда он отправлялся на поиски подвига и непременно возвращался с победой. Да, это всё было здесь.
Король выехал на середину двора, вся кавалькада встала, и к ней принялась сбегаться вся прислуга. Все радостно переговаривались и во все глаза глазели на невесту короля. Артур поднял руку и под вопли толпы поскакал к подножию лестницы. Там он спешился и снял с седла свою будущую королеву и под восторженные крики, в сопровождении своих вассалов, повёл её — чинно, держа за кончики пальцев — в так хорошо знакомый ей замок Камелот.
Наяна шла и улыбалась, прекрасно понимая, чего ждут все от неё, но внутренне бесилась оттого, что её будущий муж не позаботился о том, чтобы сначала она могла привести себя в порядок — умыться и почистить платье, длинный шлейф которого теперь волочился по грязным плитам зала.
Что там сказал ей Зелёный Король? А, что он не хочет помешать ей встретить судьбу. Кто её судьба? Уж не Артур ли?
Этот сон оказался гораздо прозаичнее того, прежнего сна. Но, теперь она знает, как пойдёт его сюжет, а это значит, что она может влиять на исход событий. Возможно, дело в том, что теперь она просто старше на десять лет и не так наивна. Вот оттого её второй сон приобрёл черты, свойственные реальности того времени. Нет никакого сомнения: она попала в свой же сон, в котором была королевой Джиневрой. Ничего удивительного — ведь в её распоряжении волшебные Силы Живых Душ! Соорудил же Боб свою собственную версию Галактики и гулял по ней звёздным героем!
Джиневра невольно засмеялась своим мыслям, отчего король Артур на мгновение запнулся и повернул к ней своё краснобородое лицо. Глаза его удивлённо посмотрели на невесту, а рука плотнее сжала её пальцы. В этих серо-стальных глазах вдруг вспыхнул огонёк интереса к ней, на что Джиневра с невинным видом отвечала:
— Какой у вас красивый замок, лорд мой король!
Глава 10
— Что это такое? — изумилась Джиневра, разворачивая нечто бесформенное, с обвисшим подолом, со слегка обтрёпанными ленточками шнуровки и выцветшей вышивкой по рукавам.
— Это домашнее платье первой жены господина нашего короля. — доложила молодая служанка Бракка. Ещё две прислуги вытаскивали из огромных дубовых сундуков, окованных медью, такое же пыльное тряпьё.
— Первой жены?! — ещё больше изумилась Джиневра.
— Ну да! — радостно кивнула головой девушка. — Она была супругой нашего господина короля четыре года, но выпила как-то раз холодного пива, занедужила и померла всего за две недели — аккурат к Сретению Господню.
— Она так и не подарила наследника нашему лорду королю. — добавила вторая служанка, Энн, вываливая на деревянное кресло целую кучу каких-то мятых тряпок.
— С какой бы стати я должна носить обноски после первой жены короля?! — рассердилась Джиневра. — Неужели король так беден, что не может подарить своей супруге достойную одежду?!
Для неё оказалась совершенно неожиданной та весть, что она у короля Артура вовсе не первая жена. Хотя, впрочем, могла бы и сообразить: королю лет тридцать пять, так что едва ли всё это время он был холостяком.
— О, леди Джиневра, — смело возразила Бракка, пока ещё не проявляя к невесте короля того почтения, какое следует воздавать его супруге, — но ведь вторая леди королева носила эти платья!
Джиневра онемела и только переводила взгляд с одной служанки на другую.
— Так у короля была ещё одна жена?! — поразилась она, едва обретя речь.
— А как же! — подтвердили все три девицы. — Леди Марион.
— А ну-ка пустите! — невеста короля решительно отстранила прислугу и взялась сама рыться в пыльных сундуках.
— Так, что это у нас?
Какой-то сморщенный от долгого лежания балахон рыжего цвета без рукавов ей показался особенно безобразным. Как это носят, если у него нет боковых швов, а только завязочки? Или это ночная рубашка?
Джиневра резко встряхнула эту рвань, и от материи отделились клубы пыли.
— Не надо, леди, мы сами это вытряхнем на воле! — прислуга поспешно отняла у невесты короля наряды его бывших жён. А сама леди невеста расстроено присела на край массивного сундука. Вот это да! Ей просто нечего надеть!
С самого момента приезда в замок всё не заладилось. Едва она оказалась в своих покоях, так первым делом поспешила избавиться от дорожной грязи. Три служанки стащили с неё испачканное платье, обещая всё хорошенько вычистить, и громко сетуя на то, что молодая леди не позаботилась одеть в дорогу что-нибудь попроще. Но, едва увидели её сорочку, так тут же стали хихикать и смущённо переглядываться.
— Ну, мне ещё долго ждать, чтобы помыться?! — прикрикнула на них королева. Она и раньше знала, что Энн и Валена дуры, но теперь они её просто разозлили.
Девицы мигом спохватились и притащили в комнату деревянную бадью вместимостью примерно литров десять. В бадье была горячая вода.
Как же мыться в этой тарелке? На её недоумённые вопросы девушки расхохотались. Разве она до этого никогда не мылась?
Ну, мылась, конечно. Но не так же! В смысле, не в такой же маленькой бадейке.
А в какой?
А вот в такой! В доме отца у неё была собственная ванна. Жестяная. Разве они не знают, что Леодегранс родом из Франции и привёз сюда, в дикие кельтские земли, обычаи цивилизованных земель?