— Боюсь, что так. — едва ответил тот. — Я не хотел говорить, но я сам видел фею Нимуё. Как раз перед началом турнира, когда пошёл пособирать травы для вашей раны, мой король.
— Какой раны? — полюбопытствовал Гавейн.
— Не твоё дело! — тут же рассердился Мерлин.
— Ладно, племянник. Спасибо, что сказал. — попытался смягчить грубость Мерлина король. Гавейна поспешно выпроводили прочь, и король с друидом остались наедине.
— Ты думаешь, что это фея вмешалась в поединок? — спросил король.
— Не знаю, что сказать. — медленно ответил друид. — Наша сестра уверяла меня, что твоя жена сама волшебница.
— Моя жена?! — вскричал король. — Не может быть!
И тут осёкся, что-то вспоминая.
— Во всяком случае, у меня создалось впечатление, что она владеет некоторыми секретами. — ответил Мерлин. — Но едва ли в состоянии творить такое волшебство, о каком рассказал Гавейн. Нет, я уверен, это явно сделала фея.
— Как же так? — шёпотом спросил король. — Выходит, старые выдумки в самом деле существуют?
— Выходит, да. Есть ещё кое-что, помимо нам с тобой известных сил. Смогу ли я в этом разобраться? И вот что: боюсь, твой племянник не слишком молчалив и может проболтаться о своём наблюдении ещё кому-нибудь. Надо бы найти достойную причину, чтобы отослать его со двора. Придумать что-нибудь такое, что помогло бы ему восстановить свою былую славу. Он будет благодарен нам за это.
— Так пусть отправляется в поход и поищет Зелёного Рыцаря, чтобы постараться срубить его зелёную башку. — со смешком предложил король.
— Вот-вот. — одобрил Мерлин. — Кстати, отчего бы тем же методом не избавиться и от Ланселота?
— Да. — ледяным голосом ответил Артур. — Пусть отправляется на поиски Грааля. Вполне приличный повод, чтобы спровадить со двора слишком уж искусного танцора.
Глава 19
Всё складывалось чудесно. Моргана свалила из Камелота. Досужие языки трепали, что она отправилась на некий таинственный остров Авалон, искать какие-то особенные корешки для поддержания своей молодости. Прекрасно было так же и то, что король Артур вследствие своей болезни, не спешил тревожить свою жену в спальне. Так что Джиневра, когда проснулась далеко за полдень, счастливо потянулась в своей роскошной постели, которая вызывала зависть у всех богатых дам. Вместо тяжёлых занавесей и грубых простыней она была убрана тонкой кисеей и застлана шёлком.
Некоторое время она лежала, и в памяти её мелькали обольстительные видения прошедшего бала. Где-то в этом замке спит сейчас в своих новых покоях Ланселот, рыцарь Серебряный. Теперь он полноправный участник Круглого Стола и имеет собственное помещение.
— Ванна готова, королева. — доложила Бракка.
Служанка по-прежнему не желала признаваться, что является Спутником своей госпожи. Но, возможно, этому просто было не время. Ведь в прошлом сне девушка сообщила об этом только накануне нападения саксов.
Джиневра выбралась из-под одеял и села в приятно тёплую воду, кипячёную с травами. Пока служанка перебирала пряди её волос, промывая их с щёлоком, королева вспоминала каждое мгновение своего счастья.
Также задумчиво она позволила одеть себя и уложить в причёску свои волосы. Наконец, придирчиво оглядев себя в небольшом зеркальце, осталась довольна и собой, и новым нарядом, которых было у неё предостаточно. Ни о каких прялках уже и речи не шло.
В таком мирном настроении она сошла в зал, где собирались рыцари, и была тут же огорошена.
Все суетились и были весьма оживлены. На троне восседал король Артур и с бравым видом раздавал приказания.
— Дорогая, ты будешь поражена! — заявил он, галантно целуя Джиневре руку и заботливо усаживая её в кресло. — У нас назревают большие планы. Кони ржут, победа трубит, отвага жаждет славы.
— Что вы задумали? — осведомилась она с самым невинным видом, а между тем в душе испытывая раздражение: ну, кажется, рыцарям опять загорелось идти искать Грааль! Так оно и вышло.
Все с торжественным видом расселись за столом, и даже Ланселот выглядел возбуждённым.
Подождав, когда каждому участнику Стола был поднесён его личный золотой кубок, король Артур поднялся с места и провозгласил:
— Нынче провожаем мы в поход, други мои, сэра Гавейна совершить обещанное им!
Сэр Гавейн скромно поднялся с места и учтиво поклонился всем присутствующим.
— Расскажи-ка нам, Гавейн, что это такое ты надумал совершить? — прогудел басом сэр Саграмор.
— Еду я как-то раз лесом, — начал свой рассказ сэр Гавейн. — и вдруг вижу: стоит большущий такой дуб!
— Ну да? — усомнился сэр Галахэд.
— Да ей же, говорю тебе! — перекрестился рыцарь. — Стоит дуб, говорю. Ну, думаю я, стоит себе и пусть стоит! И собрался проехать мимо.
— Проехал? — с надеждой спросил сэр Бедивер.
— Не-а! — мотнул кудрями сэр Гавейн. — Конь не пошёл. Встал, как вкопанный, скотина, и ни с места!
— Наверно, подседа на суставе. — авторитетно предположил сэр Балин, на тунике которого красовалась кабанья голова.
— Скорее уж сап обыкновенный. — возразил сэр Ивейн, чей герб содержал золотого льва на лазурном поле.
— Кишечные колики. — предположил сэр Гарет.
— Или ревматизм. — вставил своё слово сэр Герейнт.
— Ещё чего! — оскорбился Гавейн. — Я говорю вам: конь стал! Стал конь!
— А, ну тогда конечно! — согласились рыцари. — И дальше что?
— Ну, я думаю: чего такое?
— Может, бронхиальный кашель? — встрял с вопросом Саграмор.
— Иди ты! — зашумели на него все. — Давай, Гавейн, рассказывай.
— Ну вот, я так и сяк, а он — никак!
— Надо же! — поразились рыцари.
— Я говорю: давай, скотина, двигай шагом!
— А он?! — загорелись слушатели.
Гавейн развёл руками с видом крайнего недоумения.
— Ух, вот это история! — едва перевёл дух сэр Саграмор.
— Мурашки по телу. — подтвердил сэр Бедивер.
— Ну, в общем, понял я, что пора проветрить латы, развести костёр, чайку попить… — продолжал Гавейн. — Сошёл с коня, седло снял, чепрак повесил на кусты сушиться, удила привязал к рябинке. Пусть, думаю, отдохнёт лошадка, пощиплет свеженькой травы. А сам так прилёг под деревом и думаю: может, это глисты?
— Так это ещё не всё?! — оживился сэр Галахэд.
— Какое там! — махнул рукой Гавейн. — Я так лежу и думаю. Сначала думал долго.
— Я бы тоже думал! — с уважением отозвался Бедивер. — Когда конь не идёт, тут есть, о чём подумать!
— Потом стал думать побыстрее. — продолжил сэр Гавейн, чем вызвал одобрение слушателей. — А под конец подумал ещё немного.
— Матерь Божья, вот это память! — восхитился сэр Гарет.
— Тут он мне и говорит… — с таинственным видом поведал Гавейн.
— Кто? Конь? — не утерпела Джиневра.
— Нет, конечно! — вознегодовал сэр Бедивер.
— Зелёный Рыцарь, кто же ещё? — с неудовольствием ответил Гавейн.
Джиневра решила больше не перебивать рассказчика, поскольку всем остальным, по-видимому, было совершенно ясно, кто что говорит и откуда что берётся.
— А он и говорит: чего ты тут разлёгся! Моё это дерево!
— Я бы врезал хаму. — заметил Саграмор.
— Я тоже так хотел сначала, но потом подумал: чего это рожа у него зелёная такая?
— Крашеный зелёной краской? — всполошился Галахэд.
— Н-не думаю… — неуверенно ответил сэр Гавейн. — По-моему, это его естественный цвет.
— А волосы? — уточнил сэр Ивейн. — Какого цвета волосы?
— Зелёные. — после усиленного поиска в памяти сообщил Гавейн.
— Какая непристойность! — не утерпела и высказалась от стены, где сидела с рукоделием, одна из придворных дам.
Никто не обратил внимания на реплику, поскольку кому-кому, а участникам Круглого Стола лучше знать, каковы они, эти Зелёные Рыцари.
Тут далее последовали совсем уже потрясающие подробности: и одежда-то у Зелёного была зелёная, и беретка зелёная. Руки тоже были зелёные, что твоя трава. И, самое интересное, меч тоже был зелёным.