- Пожалуй, я пока воздержусь, - сказал я. - Дотерплю до Земли, а там уж почищу. А что за пузырь вы удалили?
- О, это любопытный момент, - сказал Гомес, все еще не выпуская из рук крючка. - В прошлом месяце мне перенастроили очки, поменяли частоту развертки и скорректировали аберрации. И знаете, я начал видеть пузыри! Их множество, они повсюду.
- Проблема широко распространенная, - с сочувствием сказал я.
- Возможно, - согласился Гомес. - Так вот, эти пузыри обычно лопаются сами, не причиняя никому вреда. И вдруг приходите вы. Аура третьей степени зрелости, немного запущенная, но поправимо. А на ней, что бы вы думали, пузырь! Да-да! Это сенсация! Я должен написать статью в «Вестник гомеопатов Доминиона».
- Напишите, не стесняйтесь, - подбодрил его я. - Человечество будет вам благодарно. Такие открытия совершаются не каждый день.
- Вы правы! Прямо сейчас и начну.
И Гомес, открыв текстовую программу, принялся творить. Я со вздохом вышел из кабинета. Помощи на корабле не дождаться, надо лететь домой. Причем своим ходом, а не с санитарами по бокам. Но, как ни странно, уже на следующий день мне стало лучше: галлюцинации прекратились, а сил и энергии прибавилось. До чего же легко дышится без потусторонних пузырей!
Поразмыслив над произошедшим, я решил, что мне просто надо было выговориться. Как только я смог рассказать о своей проблеме другому человеку, она исчезла. На радостях я пригласил Мелани к себе в каюту, и мы провели неплохой вечер. Перспектива купить ранчо и продолжить род Смирновых уже не казалась мне плачевной.
Свободный от пузыря, я готов был свернуть горы. Мои ученики это почувствовали, и блестяще выступили на утреннике, заставив зам зам замминистра рыдать от неземного восторга. После танца шуршунов ко мне подошел лично Виноградов, пожал руку, назвал сыном и сказал, что школа гордится мной. Секретарша, надутая, как баллон с благородным газом, отвернулась к двери. Я ликовал! Враг разбит и повержен в прах у моих ног.
На следующий день, когда страсти поутихли, Леклер собрал учителей на летучку и сообщил, что грядет еще одно событие, на фоне которого утренник померкнет. Нам предстояло организовать и провести в стенах школы Всегалактическую конференцию по космолингве и ксенокультурологии.
- За что?! - крикнул Джон-трудовик, вырывая из макушки последние волосы.
- Успех утренника необходимо закрепить, - объяснил Леклер. - От нас ожидают инициативы. Мы передовая школа, форпост земных знаний. Если постараемся, министерство обещало изменить структуру финансирования, выделить гранты для талантливых учителей. Чуете, чем пахнет?
- Пирожками? - робко спросила Юкико.
- Ими тоже! Ну, что вы смотрите на меня, как на расстрельный список? Бонусы, деньги, поездки за государственный счет! Отдых на курортном астероиде. Нет, не мотивирует?
- Мотивирует, - сказала Мелани. - Но в прошлом году вы говорили то же самое, когда мы готовили семинар для вислоногов. Только почему-то потом никто никуда не полетел! И денег не дали.
- Я-то тут причем? - возмутился Леклер. - Вислоноги отказались платить. Между прочим, я предупреждал, что не надо читать им лекции по анатомии человеческого колена. Меня кто-нибудь послушал?
- А теперь что от нас требуется? - спросил Джон.
Леклер развернул окно с планом мероприятия.
- Итак, задача нетривиальная. Нам нужно принять в стенах школы докладчиков с двухсот планет из восемнадцати секторов. Размещаться они будут во всех доступных помещениях, в том числе учительских каютах, так что готовьтесь уплотниться. Мера временная, потом опять расселимся.
Учителя возроптали и заколыхались. Леклер и ухом не повел. Наверное, надеялся в суматохе приготовлений к мероприятию спастись от преследований своей невесты, которая день ото дня становилась все ретивей и наседала на него с голограммами свадебных тортов, скатертей, салфеток и букетов для украшения центрального стола.
- В первый день откроется десять секций, - продолжал бубнить Леклер. - Каждый из нас должен выступить на одной из них с пилотным докладом, задающим тон последующим чтениям. На пленарном заседании, так уж и быть, буду отдуваться я сам. И еще Михаил.
У меня перехватило дыхание.
- Что? Я? Как я? А точно я? Может, ошибка?
- Тебя назначила секретарь. Сказала, ты очень хорош в поиске нетривиальных решений.
- Нет-нет! - сказал я, стараясь выглядеть как можно глупее. - Я ведь лыка не вяжу. У меня заикание. И водянка глаза.
Леклер критически оглядел меня и произнес:
- Годен! Подготовишь доклад на тему «Способы семантизации жеста в рамках языковой двусмысленности предикативных структур с помощью задненебной ассимиляции дифтонгов».