- Это значит, что свое заявление об увольнении ты можешь считать недействительным. Мы все здесь застряли. Никто никуда не летит - ни к нам, ни от нас. Провизию будут доставлять одноразовыми беспилотниками. В целом жизнь продолжается в прежнем ключе, просто с ограничениями. Уроки не отменяем, вирус вирусом, а план надо выполнять.
- Но как же так?! - вскричал Збышек. - А права человека? А свобода перемещений, собраний? Свобода слова, наконец?
- Болтать никто не запрещает, - успокоил его Леклер. - Неделю посидим в каютах, и если никто больше не заболеет, вернемся к урокам. О зарплате не волнуйтесь, она будет поступать в прежнем объеме и в те же числа.
Учителя принялись переговариваться, обсуждая предстоящий карантин. Мелани подошла ко мне и спросила:
- Ты все еще хочешь улететь?
- Сам не знаю, - сказал я. - Раньше была цель, а теперь ее нет.
- Придумай другую. Хочешь, займемся вместе наукой - на Земле?
- Я бы лучше в бизнес.
Мелани подняла указательный палец и важно сказала:
- Учить инопланетян - твое призвание, Миша! Не зарывай в землю талант.
- Правильно, зарывай туда учеников, - заметил проходивший мимо Джон и демонически захохотал. Видно, его окончательно отпустило. Вот что мытые руки делают с человеком!
Следующие двадцать три часа мы провели, как робинзоны на частично обитаемом острове. Под руководством Леклера мы свалили все съедобное в одну кучу. Вышло негусто: три протеиновых батончика без сахара - от худеющей к свадьбе Мариам, пакет нано-чипсов от Джона, шоколад с древесным нозеанским картофелем от учителя рисования Ли Куня и водный шарик от информатика Фукса. И если еду реально было разделить, то водным шариком мог воспользоваться только кто-то один. В качестве источника живительной влаги выступал и кофейный автомат, доступ к которому теперь был по записи. Разрешалось взять кипяток только два раза и строго двести миллилитров. Всем сразу нестерпимо захотелось пить, и Леклера, охранявшего автомат, чуть не затоптали. Вода быстро кончилась, народ поутих.
Некоторые проблемы были и с туалетом. Джон, живший до института на мангустиновой ферме в тропической зоне, организовал отхожее место, соорудив ширму из нескольких свитеров. Вместо унитаза пришлось использовать кадку из-под ямофикуса - сам ямофикус решили приберечь на тот случай, если еда закончится раньше карантина.
Полураздетый Леклер с синим носом и угрюмым выражением лица продолжал изучать литературу про вирус. Джон собрал из подручных материалов простенький передатчик и выстукивал на нем SOS. Мелани невозмутимо проверяла сочинения. Я тоже хотел заняться делами, но потом решил отложить их до лучших времен. Я в неволе не пою, не тружусь и не размножаюсь!
Через некоторое время Леклер объявил отбой и уменьшил освещение в учительской. Девушки с сомнением смотрели на пол, мужчины ежились. Спать вповалку мы уже привыкли, но только теперь у нас не было такой роскоши, как надувные матрасы. В учительской поддерживалась температура в двадцать два градуса, чтобы никто не расслаблялся, и без свитера мне было зябко. Другие тоже замерзли, хотя не сознавались. Помявшись, я лег рядом с Мелани и на удивление быстро уснул.
Нас разбудил звук разблокировки двери.
- Есть кто живой? - спросил незнакомый голос.
Учителя повскакивали. Самые проворные уже через секунду были у двери, осторожные остались сидеть на своих местах.
- Не бойтесь, мы пришли с миром, - сказал человек в дверях. - Я старший сотрудник Отдела эпидемиологической безопасности Земли, Джозеф Витгенштейн. Карантин окончен, можете быть свободны.
- То есть как окончен? - раздосадовано спросил Леклер. - А как же заболевшие? Вы их увезете?
- Зачем? - удивился Витгенштейн. - Они останутся здесь, долечиваться. Мы дали вашему доктору подробные инструкции. Он заверил, что справится.
Горстка учителей, склонных к необоснованному оптимизму, попыталась покинуть помещение, но вмешался Леклер.
- Не сметь расходиться, пока во всем не разберемся! - он пристально посмотрел на Витгенштейна, словно хотел уличить его во лжи. - Послушайте, офицер, мы здесь сутки просидели, и теперь нам надо знать наверняка - есть опасность заразиться или нет.
- Опасность нулевой не бывает, - развел руками Витгенштейн. - Дело-то вероятностное. Вот недавно зачищали мы офис Доминион-банка на Венере, там завелись ассимиляционные клопы. Крепко ядовитые, до ожога. Спалили крупные гнезда, опрыскали плинтуса. Шанс выживания для популяции ничтожный - меньше процента. И что вы думаете, не прошло и недели, как снова готово! Покусали кассира, а у того сразу отек Квинке. Теперь объяснительную пишем, почему упустили кровососа.