— Хреновые мои мотивации и плевать я хотел на окружающую действительность. Отстегнул бы ты меня от стула…
— Ну что ж, ответ вполне в духе моего сына, 1:0 в твою пользу, но стулом займемся после счета 3:0. Теперь скажи мне: почему крокодилы плачут, когда хватают жертву?
— Что такое? Хочешь иметь заранее подготовленный ответ, если журналисты спросят, почему ты истекал крокодиловыми слезами в момент кусания за горло и поедания какого-нибудь зазевавшегося кегебиста?
— Продолжай, но помни: вопрос я задал вполне конкретный…
— За правильный ответ должно Нобеля отстегивать. Я по нильским крокодилам не спец… но ответ скомпилировать могу. Слезы — это секрет слезных желез, предназначенный для предотвращения пересыхания глаз; желез много и они расположены вокруг глазных яблок, а сила смыкания крокодиловых челюстей в момент захвата жертвы чудовищна — 250 килограмм на квадратный сантиметр, — в этот момент челюстные мышцы сокращаются и резко увеличиваются в объеме, следовательно, резко увеличивается давление внутри прилегающих тканей, у крокодила «глаза на лоб лезут» от натуги, и из слезных желез тупо выдавливается остаточный секрет… Все, Нобеля на бочку!
— 2:0. Мой сын выдвигал такую же версию…
— Интересовался крокодилами? Зачем? Настоящие крокодилы ходят на двух ногах и ловко притворяются homo sapiens, но попытки пошить из их шкуры фасонные сапоги почему-то не одобряются милицией…
— Продолжим, паяц, расскажи мне загадку про Кавасаки.
— Ха! — воскликнул я. — 3:0! Эту загадку я помню, хоть и придумал ее давным-давно!
— Рассказывай.
— Легко: под гору Фудзияма, где цветет сакура, на «Тойотах» приехали самураи в компании гейш, перепились саке, зарубили гейш катанами, а потом дружно сделали себе харакири. Внимание, вопрос! Что такое Кавасаки?
— И что же это такое?
— Ответ: город на острове Хансю, хотя первое, что приходит в голову — это японский мотоцикл.
— И какой в этой загадке смысл?
— Да это не загадка вовсе, это метафора! На самом деле описывалась метода работы заангажированных масс-медиа: мишура, лапша, промывание мозгов, много шума, много вони, истинное значение события похоронено под отвалом ложных предпосылок, хотя сама истина весьма проста… 3:0?
— 3:0. Я помню эти рассуждения, подобные нагромождения чепухи приходили в голову только моему сыну…
— Про Кавасаки — это уже неактуально, составлением сложных метафор я больше не интересуюсь, теперь я маюсь креативом, вот послушай свежайший! — гордо сказал я. — Представь себе капитальную бронзовую вывеску над центральным входом в здание Кабинета Министров следующего содержания: «Миром правят старые пердуны, именно поэтому кругом вонища…»
— Ну, ты и болтун, — улыбнулся Пронин? — Болтуном ты был, болтуном и остался, сынок…
Пронин подошел ко мне и потрепал по волосам.
— Рад видеть тебя снова… Медики! — рявкнул он, и в кабинет заскочил некто жуткий в белом халате с ватными тампонами, заткнутыми в разбитый нос. — Заканчивайте реабилитацию и обеспечьте все условия.
— Так точно.
— Мы с тобой потом поговорим, — сказал Пронин и покинул камеру.
Вот! Узнаю своего отца! Он не переменился. Мы тринадцать лет не виделись, я, можно сказать, восстал из ада, а он — «потом поговорим»! Даже от стула меня не отстегнул, я уже не говорю о коньяке, который он мог бы и предложить… за встречу.
Жуткий тип в белом халате вооружился ключом от наручников и с опаской приблизился, но в камеру заскочил «браток» с кедами в руках и ключ у него отобрал.
— Уйди, неудачник, я сам…
Он снял наручники с моих ног и поставил рядом кеды.
— Одевай и пойдем, здесь тебе делать больше нечего.
— Но товарищ Пронин велел закончить реабилитацию! — возмутился судебный доктор.
— Правильно, но я знаю метод эффективнее, чем медицинский. Пойдем! — он подхватил меня под руку.
— Я никуда не пойду! — Я отдернул свою руку. — Где Герда? Где Додик?
— Пойдем-пойдем, — сказал он и потянул меня за рукав к выходу, — они тебя ждут, я обо всем позаботился, имею право — в отсутствие Похмелинского я курирую его проект.
— Какой проект? — спросил я, когда мы вышли из камеры и направились к лифту, находящемуся в дальнем конце коридора.
— Проект «Сика-Пука».
— Он тоже работает на вас?!
— Нет, он настоящий агент ЦРУ, но для нас он мощный канал дезинформации и экономическая выгода: мы его не арестовываем, укрываем его от ГБ и докладываем в Центр, что Сика-Пука офигенно неуловимый опаснейший шпион… иначе нашей шараге урежут финансирование, — радостным тоном сообщил «браток».