Заглянул коридорный и вежливо сообщил, что обед доставлен, мы перешли в соседний неразгромленный номер и взялись за еду. Популярная тема экскурсии не утихала, Герда настойчиво соблазняла меня ехать с ней, но я ушел в полный, категорический отказ и никакие Гердины чары не помогли. Еще чего! Я здесь рабом только притворяюсь, а там, не дай бог, еще в самом деле припашут по хозяйству. Оно мне надо? Да в гробу я видел такие перспективы! Я лучше здесь поошиваюсь, мир посмотрю и все такое. К тому же, если быть честным, мне было слегка обидно. «Гитлер капут», «Гитлер капут», а как только выяснилось, что рейх жив, так сразу «хайль Гитлер» и везите меня туда в айн момент. Не поеду я с ней! Пускай ее Сика-Пука развлекает. Обойдешься, майн либен, без меня.
— Ладно, едем, — сказал агент, когда с обедом было покончено, — повезло тебе, Герда. Грань между германским туристом, диссидентом и невозвращенцем весьма размыта. Советским пограничникам — кто ты и что ты — по фигу, а немцы всех достают проверкой документов, но ты ведь «Мертвая голова» — элита из элит, пронзишь на КП своих сородичей испепеляющим взглядом и дело в шляпе, и назад таким же макаром. Едем, шантажистка фашистская.
— Стоять! — гаркнул я. — Сика-Пука, денег местных мне дай, да?
— Тебе зачем? — невинно поинтересовался агент. — Все счета я оплачу и так, проси что хочешь, тебе сюда все доставят, чего тебе носиться где попало? Здесь сиди, пока мы не вернемся.
— Нет уж, я желаю осмотреться вокруг, а постигать новый город без денег неинтересно. К слову! — Я сбегал и принес свою куртку, вытащил из внутреннего кармана солидный пресс американских долларов и передал их агенту. — Это американские деньги из моего мира, похожи на настоящие?
Агент поглядел на купюры, выхватил из пачки одну, посмотрел на просвет, пощупал, еще разок пристально всмотрелся, утвердительно кивнул и сказал:
— Ян, если тебя с этим сгребут, то трешку влупят! Будь ты хоть глупый раб, но порядок строгий: никакой иностранной валюты, все обменивается на границе…
— Так что, настоящие? Такие, как в этой Америке? А курс какой?
— Настоящие, а курс один к одному, но бога ради, не пытайся их тратить!
— Понял, тем более денег давай!
— Не дам, еще сбежишь…
— Ну, ты тупой! Зачем мне бежать? — разозлился я. — Сика-Пука, у меня профессия такая — отнятие сумм без остатка, я себе и сам денег наковыряю, если приспичит! Но тогда я точно обижусь и смоюсь. Как зовут дилера, ты проболтался, я его и без твоей помощи найду, поверь, но к чему эти сложности?
— Дяй Яну дьенех, шнель, поря ехать! — Герде явно не терпелось поскорее окунутся в привычную атмосферу Тысячелетнего рейха.
Скрипнув зубами, Сика-Пука протянул мне банковскую карточку.
— Бери, вымогатель, в любом банкомате прокатит, пин-код 7754, сразу помногу не снимай, здесь на тысячу рублей можно год из кабака не вылезать. Еще одно: отдай куртку горничной, пускай пулевую дырку с правого боку зашьет и ни в коем случае без этой куртки на улицу не выходи. Это ж форменная куртка, такие только германские рабы носят, причем не чистильщики сортиров, а рабы из личной охраны. Их специально для этой цели готовят, а потом продают, дорогое, между прочим, удовольствие. Я и сам все порывался прикупить себе компаньона, но так и не собрался. А длинные волосы у таких рабов — это атрибут, показатель повышенной свирепости. Будешь в этой куртке — избежишь многих проблем: никто тебе лишних вопросов не задаст, а местные задиры обойдут тебя десятой дорогой. Дураков хвост пружинить на волосатого раба не так уж много под советскими небесами, ну а если что, то, памятуя мой бесславный полет башкой о «Запорожец», я думаю, что ты отмашешься.
Выдав эти инструкции, Сика-Пука горестным голосом объявил о своей готовности отбыть в сторону рейха. Я проводил их до лифта.
— Чуть не забыл! — уже заходя в кабину, сказал агент. — К связному сходи — зачем, в самом деле, время терять; заодно и зубы полечишь, если надо — он хороший доктор. Звони мне, вот тебе моя визитка, телефон купи сам. Все.
Я взял переданную агентом визитку, дверцы закрылись, и лифт уехал.
Город хоть и чужой, но гастрономы в нём — свои
(как всегда)
Я взглянул на визитку: концерн «Провансаль». Майонез и кетчуп. Производство, продажа и доставка. Иван Иванович Додик, директор, телефоны в Минске: рабочий и домашний, телефон мобильный. Х-ха! Иван Иванович Сика-Пука, оказывается, майонезный магнат. Не хило! Если не склеится вернуться в свой мир, то уеду в Киев и там заделаюсь официальным Сика-Пуковым майонезным дилером — деньжищ наковыряю немеряно, а со своим преступным ремеслом завяжу. Ай да шпион! Ай да прикрытие! Ай да янки!