***
Пилота торгового челнока мистера Урайю мы провожали всей деревней, прям как национального героя. Вообще-то у нас на Грыме своих национальных героев отродясь не было, не счиатя покойного мистера Куака, потому как поводов для геройств как-то не представляется, но если появятся, провожать их, думаю, будут примерно так же: с духовым оркестром, салютом и торжественными речами. Салют и оркестр были, а вот до речей дело не дошло, потому как мистер Урайя, по образному выражению дядюшки Абрамяна, «от впечатлений несколько ослаб». Батя с мистером Опоссумом осторожно уложили продолжающего распевать торговца в пилотскую кабину, разместили на кресле штурмана корзины с гостинцами, батя там чем-то щелкнул на приборной панели и включил автопилот. Через пять минут челнок, в бункерах которого уместилась чуть ли не половина нашего весеннего урожая, задрожал, оторвался от земли и, сделав лихой вираж, скрылся в облаках. Смотрю, некоторые наши бабы аж слезу пустили, стоят, утираются платочками, а Шарик мой завыл. Но это он, может быть, с испугу.
Как только челнок скрылся за облаками, батя вытащил из кармана десяток пластиковых карточек, мерцающих разноцветными звездочками, и всем нам демонстративно показал. В жизни еще не видел межгалкредитов, красивые такие, из цветного пластика, приложишь палец к изображению нашей галактики в нижнем углу, карточка тебе тут же сама и расскажет, сколько она стоит и сколько владельцу с нее процентов ежедневно капает. А у нас-то на Грыме все еще старые бумажные креды в ходу. Так вот, батя подсчитал общую сумму, что выдал нам мистер Урайя, и бросился к деду обниматься. Столько денег сразу ни он и никто другой в деревне еще не видели. А ведь на них еще ежедневно и проценты капали!
Весь оставшийся день батя с дедой ходили гоголями, их все норовили угостить пивом, а батя то и дело к банкомату в таверне дяди Абрамяна с очень важным видом подходил и со счетом сверялся. Поскольку банкомат у нас в деревне один, остальные в фактории у благодетеля-кровопивца мистера Хоука, чтоб ему пусто было, то деда с батей я только в таверне и находил.
Все остальные жители нашей деревни, что наличными решили плату за урожай получить, от зависти чуть ли не локти кусали. В общем, внеплановый праздник у нас в деревне начался, с песнями и плясками, уж не помню, когда мы так еще веселились. Даже пацанов не стали к десяти домой загонять.
А той же ночью мы, пацаны, стали свидетелями довольно забавной картины: деревенские мужчины почти в полном составе погрузились на школьный автобус, на пожарную упряжку добровольной дружины, на катафалк мистера Абрамяна и прибыли в факторию мистера Хоука. Там они выпили еще пивка, выстроились в шеренгу, повернулись к зданию конторы спиной, разом наклонились и спустили штаны. Потом этот снимок появился и в местной газете. Батя торжествовал!
С тех пор челнок прилетал к нам раз в месяц. И каждый прилет его — как праздник, тем более пилот нам попался такой замечательный. Оказалось, что мистер Урайя — совсем не старый, ему только недавно исполнилось сорок пять лет, а курчавую шевелюру, еще фигурировавшую на его пилотском удостоверении, он растерял в дальних космоперелетах в погоне за длинным кредитом. На Грыме ему явно нравилось: как прилетит, поставит свой челнок под погрузку и, ежели его мужики местные в таверну не уволокут, или женщины в свой женклуб пирогами пичкать, айда с нами, местными мальчишками, на Синору рыбу удить. Мы удочки в специально прикормленных местах забросим, облепим его со всех сторон и просим о путешествиях космических рассказать. Он сначала отмахивается, а как хлебнет медовушки, так и про поплавок забудет. И такого нам нарасскажет!.. И так до вечера мы сидим, рты раскрыв, а он все про чудищ невиданных и про сокровища огроменные, что ждут пионеров космоса на далеких планетах. А вечером, как водится, праздник: столы на площади под открытым небом, мистер Урайя во главе пиршества, красотка мисс Сидороффа с ним рядышком, раскрасневшаяся от счастья. А по обе руки от них деда с батей, от гордости все такие важные. А в конце столов делегаты от соседних деревень-городков, локти от зависти кусающие. И мы, санталючийцы, перед ними ходим героями, нос задираем. Ну и, разумеется, пение хоровое, танцы-шманцы, хороводы, прыжки через костер, прочие развлечения. А как проводим челнок, мужики непременно к мистеру Хоуку в факторию, зады свои демонстрировать. Такая уж у нас традиция сложилась, несмотря на то, что отец Жозеф по этому поводу хмурится неодобрительно.