Темой концентрации может быть избран любой предмет, соответствующий темпераменту и менталитету стремящегося, коль скоро он является чистым и ментально возвышающим. Для одних это может быть Христос, другие, которые особенно любят цветы, могут выбрать в качестве объекта концентрации цветок. Сам по себе объект не играет роли, но, чем бы он ни был, мы должны представлять его точно, до мельчайших деталей. Если это Христос, мы должны представлять Его настоящим, с естественными чертами, с жизнью в глазах, а не с каменным, мертвенным выражением лица. Мы должны создать живой идеал, а не статую. Если это цветок, мы должны в своем воображении взять зерно и, посадив его в землю, зафиксировать на нем свой ум. Мы увидим, как оно лопается, выпуская корни, которые углубляются в землю по спирали. Мы будем наблюдать, как от главного корневища ответвляются мириады крохотных корешков, дающих отростки во всех направлениях. Затем стебель начинает устремляться вверх, пробиваясь сквозь землю и выходя наружу в виде крошечного зеленого стебелька. Он растет; вскоре на нем появляется отросток; основной стебель выпускает крохотную веточку. Веточка растет; появляются другой отросток и веточка; из веточек распускаются маленькие стебельки с почками на концах; вскоре на них появляется несколько листочков. Затем на верхушке появляется почка; она увеличивается в размере, пока не лопается, и из-под зелени появляются красные лепестки розы. Роза распускается, распространяя тонкий аромат, вполне ощутимый нами, доносясь до нас вместе с нежным легким летним бризом, мягко покачивающим перед нашим мысленным взором прелестное создание.
Только когда мы вообразим выбранный нами предмет в таких точных и законченных образах, мы войдем в дух концентрации. Не должно быть никакого неясного или лишь отдаленного сходства.
Те, кто путешествовал по Индии, рассказывали о факирах, показывавших путешественникам семя, которое, будучи посажено в землю, росло на глазах изумленных свидетелей, приносило плод, который путешественники пробовали на вкус. Это делалось концентрацией такой интенсивности, что картина была видимой не только самому факиру, но и наблюдателям. Зафиксирован случай, когда все члены комиссии, состоящей из ученых, видели воочию удивительные вещи, при этом исключался случай ловкости рук, хотя фотографии, которые они получили во время проведения эксперимента, ничего не дали. На светочувствительных фотопластинках ничего не запечатлелось, потому что в эксперименте не было никакого материального, конкретного объекта.
Поначалу картины, создаваемые стремящимся, будут лишь смутным, жалким подобием, но в конце концов с помощью концентрации он сможет вызывать образы более реальные и живые, чем предметы в Физическом мире.
Когда стремящийся обретает способность создавать такие картины и удерживать свой ум на этих картинах, он может внезапно попробовать отбросить созданную картину и, удерживая ум в спокойном состоянии, без всякой мысли, подождать и посмотреть, что войдет в образовавшийся вакуум.
В течение долгого времени может ничего не появляться, и стремящемуся следует тщательно остерегаться создавать видения для себя, но если он будет продолжать терпеливо и неизменно делать упражнение каждое утро, то наступит момент, когда он отбросит созданную воображением картину и перед его внутренним взором как вспышка откроется окружающий его мир Желаний. Вначале это может быть лишь мимолетным проблеском, но в нем заключен залог того, что позднее вновь будет приходить уже по его воле.
После того как стремящийся достаточно долго практиковался в концентрации, фокусируя свой ум на каком-либо простом предмете и создавая живые мыслеформы посредством способности воображения, он сможет с помощью медитации узнать все о созданном таким образом предмете.
Предположим, стремящийся путем концентрации вызвал образ Христа. Очень легко медитативно воспроизвести случаи из Его жизни, Его страдания и воскресение, но многое, что за ними стоит, можно узнать с помощью медитации. Знание, о котором и не мечталось, наполняет душу чудесным светом. Все же для практики лучше выбрать предмет, не представляющий интереса и не обещающий ничего восхитительного. Попробуйте выяснить все, скажем, о спичке или об обыкновенном столе.
Когда образ стола четко сформировался в уме, продумайте, из какого сорта дерева он сделан и откуда это дерево пришло. Вернитесь ко времени, когда в виде крохотного зерна будущее дерево, из которого впоследствии был сделан этот стол, впервые упало на лесную почву. Проследите его рост год за годом, когда оно, покрытое зимним снегом и согреваемое летним солнцем, неуклонно тянулось вверх, а его корни тем временем распространялись под землей. Вначале это молоденький побег, качающийся на ветру; затем это уже молодое дерево — оно постоянно вытягивается все выше и выше навстречу небу и солнечному свету. По мере того как проходят годы, оно становится все больше в обхвате, наконец приходят лесорубы с топорами и пилами, сверкающими в зимних лучах солнца. Наше дерево повалено, с него обрублены все ветки, и оставлен лишь ствол; бревно перекатывают по замерзшим дорогам к берегу реки, где оно будет ждать весеннего лесосплава. Из бревен, среди которых наше дерево, строится большой плот. Мы знаем каждую особенность нашего бревна и можем мгновенно отличить его среди тысяч, настолько четко оно отложилось у нас в уме. Мы следуем за плотом вниз по течению, отмечая проплывающий мимо ландшафт и знакомясь с людьми, отвечающими за плот и спящими в маленьких домиках, построенных на их плавучем подопечном. Наконец, мы видим, как плот прибывает на лесопилку и его разбирают. Одно за другим бревна цепляют крючьями на бесконечно длинной цепи и вытаскивают из воды. Вот появляется и наше бревно, самой широкой части которого предстоит превратиться в верхнюю часть стола. Его вытаскивают из воды на площадку, и люди с баграми укладывают его в один из штабелей. Мы слышим пронзительный визг больших циркулярных пил, вращающихся с такой скоростью, что они кажутся смутными круглыми пятнами. Наше бревно укладывают на тележку, направляют к одной из пил, и через минуту ее стальные зубья прорезают себе путь сквозь тело нашего бревна, превращая его в доски разной толщины. Часть бревна отбирают как строительный материал, а лучшую часть дерева увозят на мебельную фабрику, где помещают в сушильную печь, где она, чтобы не коробилась потом, когда станет мебелью, сушится паром. Затем она вынимается из печи и пропускается через строгальный станок с множеством острых ножей, которые делают его гладким. Дальше дерево распиливают на куски и склеивают так, чтобы получить раму для стола. Ножки делают из более толстых кусков и вставляют в раму, затем стол шлифуют наждачной бумагой, лакируют, полируют, чем и завершается его изготовление. Затем этот стол вместе с другой мебелью отправляется в магазин, где мы его купили, и мысленно сопровождаем, когда его перевозят из магазина в наш дом и ставят в столовой.