– Папа что-нибудь увидел? – спросила Юнис.
– Пока ничего, но он ищет.
– Я правда видела человека, – сказала Юнис. – Ты же мне веришь?
Сидни вернулась с пинцетом, вовремя прервав их разговор. Юнис вместе с Маргарет опустились на пол, и Маргарет положила голову на колени Юнис. Сидни села на кровать, зажав стопу Маргарет своими коленями. Маргарет попросила Юнис держать ее за руки – не оттого, что нуждалась в поддержке, а просто чтобы чем-нибудь отвлечь дочь. Сидни быстро нашла занозу и извлекла ее со второй попытки. Она вышла из тела Маргарет с прощальным укусом.
– Готово! – торжествующе воскликнула Сидни, продемонстрировав матери пинцет.
– Держи крепко, – сказала Маргарет. – Не урони на постель сестры.
– Не уроню, – буркнула Сидни, вновь насупившись.
Маргарет взяла пинцет из рук Сидни и осмотрела предмет, зажатый между рычагами: длинный тонкий осколок зеленого стекла. Должно быть, от бутылки, которую Гарри разбил на той вечеринке несколько недель назад. Правда, с тех пор она много раз подметала патио. Как этот кусочек мог там сохраниться?
Маргарет помазала ранку «Неоспорином» и заклеила пластырем, затем отнесла осколок на кухню. Она хотела выбросить его в мусор, но почему-то передумала. Вместо этого она завернула его в целлофановую пленку для сэндвичей и спрятала в глубине ящика для кухонных полотенец и подставок для кастрюль. Она не понимала, зачем это сделала – просто почувствовала такую необходимость.
Гарри вернулся, когда она закрывала ящик. Он нахмурился, с его губ уже был готов сорваться вопрос.
– Нашел что-нибудь? – спросила Маргарет, чтобы его отвлечь.
Он положил фонарик на обеденный стол.
– Я обошел весь двор три раза, но ничего не увидел. Должно быть, ей приснился кошмар.
Потом они попытались вновь уложить девочек, но Юнис отказывалась верить, что ей это приснилось.
– Я точно знаю, что видела! – настаивала она.
– Иногда трудно отличить сон от яви, – сказала ей Маргарет. – Сны могут казаться очень реальными. Почему бы нам не поспать и не обсудить это завтра утром?
– А можно я посплю с вами? – спросила Юнис.
– Нет, – ответила Маргарет.
– Да, – одновременно с ней ответил Гарри.
– Тогда я тоже, – вмешалась Сидни. – Не оставаться же мне в одиночестве после такого!
Таким образом, вся семья Тёрнеров втиснулась в одну взрослую кровать. Девочки посередине, Маргарет и Гарри – по краям. Девочки заснули почти мгновенно, вскоре после них провалился в сон Гарри. Рядом с ним уютно устроилась Сидни. Однако Юнис все время брыкалась, и каждый раз, когда Маргарет начинала засыпать, по ее тазу, бедру, животу или спине стукало колено Юнис. Около четырех утра, устав от бесконечных нападений, Маргарет встала с кровати, сварила себе кофе и села перед телевизором. Она нашла какой-то старый черно-белый фильм, шедший по кабельному, о профессиональном гипнотизере, использовавшем лунатика для совершения убийств[15]. К тому времени, когда взошло солнце, Маргарет чувствовала себя еще хуже, чем когда лежала в постели без сна и терпела беспорядочные пинки дочери.
Гарри и дети вышли из спальни чуть позже шести, привлеченные запахами бекона и тостов. Разговоры за столом ограничились обычными просьбами – передай мне это, можно я возьму то и так далее. Маргарет проводила Гарри на работу, затем девочек в школу и, как только дом оказался в полном ее распоряжении, взяла метлу и совок и снова подмела бетонную площадку. А потом еще раз. И еще. После каждого прохода она заглядывала в содержимое совка, но видела в нем только грязь. Она понимала, что должна была испытать облегчение, но вместо этого стала ощущать лишь смутное беспокойство – словно упустила какой-то ключ или знак.
Наконец она прислонила метлу к стене дома и подошла к окну спальни Юнис. Маленькому квадратному оконцу следовало бы располагаться на уровне земли и освещать подвал, но конкретно оно было расположено довольно высоко. Заглянуть в него, не говоря уже о том, чтобы пролезть внутрь, мог только человек довольно рослый. И какой вообще в этом смысл, если в других спальнях стояли низкие полноразмерные окна? Может, потому, что это единственное окно, которое не видно с улицы? В любом случае нужна лестница, чтобы его открыть. Или огромная сила, чтобы подтянуться на одной руке, а второй копошиться с защелкой.
Она вошла в дом и убрала метлу. Затем достала стремянку и поставила на мягкую почву под окном, после чего взобралась на нее, чтобы осмотреть все повнимательнее.
Легкое болезненное чувство поднялось из глубин ее живота. В кирпичной кладке справа от окна она увидела три глубокие выбоины, а левая сторона рамы была отогнута наружу по меньшей мере на дюйм.
15
Судя по всему, речь идет о фильме «Кабинет доктора Калигари» (режиссер Роберт Вине), вышедшем в 1920 году, – знаковой для развития кинематографа классической картине, положившей начало так называемому немецкому киноэкспрессионизму. Считается первым «официальным» фильмом ужасов.