Обратная дорога заняла ещё больше времени. Эш дважды заблудился, из-за чего ему приходилось возвращаться обратно. Копьё в руке постоянно мешалось, но он никак не решился от него избавиться, хотя за всё это время не встретил никаких угроз. Наверное, он всё ещё тешил себя надеждой увидеть что-то живое, хотя бы какое-то неизвестное животное. Пусть даже оно нападёт, попытается сожрать его, плевать, оно будет живым. По-настоящему живым, не как этот робот, семенящий рядом на своих смешных ногах.
Опустились сумерки. Эш смертельно устал и решил сделать привал. Оказалось, что они дошли до той самой речушки, которую обнаружили в самый первый день пребывания на этой планете. Разложилась палатка, загорелся фонарь. Спать пока не хотелось.
– Я придумал, как назвать планету, Горди. – сказал вдруг человек.
– Думаю, такое право у тебя есть. Ты ведь буквально её первооткрыватель.
– Давай назовём её "Кадавро".
– Это ведь "мертвец" на эсперанто, верно, ты это имеешь в виду? Не думаешь, что может возникнуть путаница? Всё же на этом языке свободно говорит большая часть Земли. Хотя, должен признаться, название очень точно описывает этот мёртвый кусок грунта.
– А название "Земля" тебя, значит, совсем не беспокоит? Наша родная планета буквально называется грязью!
– Твоя родная планета, Эш. Не думаю, что меня действительно собрали на Земле. Я не могу найти в своей памяти никакой информации о заводе изготовителе или даже стране, в которой меня сделали. Есть сведения обо всех земных языках и государствах, но одно из них не могло выпустить механизм вроде меня. Ты ведь и сам об этом думал, правда?
Эш вытаращил глаза, но не сказал ни слова. Горди продолжал.
– Я назвал себя именем Горди, потому что это имя показалось мне нейтральным и добрым. По такому принципу у тебя на родине иногда называют собак. Но это не моё настоящее имя, я не знаю его. Если такое имя вообще есть…
Человек молчал, обдумывая услышанное.
– Ты имеешь какое-то отношение к нашему отлёту? – резко спросил он. В его голосе явно прослеживались нотки злости, он был почти в бешенстве.
– Я не знаю, Эш, в моей памяти нет ничего до того самого момента, как ты меня разбудил… Как будто раньше меня вообще не существовало. Это странно.
Воцарилось молчание, настолько гнетущее и мёртвое, что становилось не по себе. Молчал лес, не издавая ни единого звука, молчали человек и робот. Казалось, даже вода в реке перестала двигаться и остановилась, утихомирив своё тихое и равномерное журчание. Такой тишины Эш не слышал даже на корабле. Там постоянно что-то гудело и щёлкало. Было слышно, как работают двигатели, как жужжат лампы и шуршит вентиляция. А здесь ничего, совсем ничего…
– Я спать. – отрезал человек и забрался в палатку. Но какое там, сон никак не приходил к нему, отгоняемый мыслями и раздумьями.
Зачем он скрывал это столько лет? Почему решил открыть это именно сейчас? Быть может, робот всё это время думал, вычислял варианты? Да нет, быть такого не может, я никогда не видел столь совершенной машины. Насколько я понимаю, он работает примерно на уровне корабельного компьютера, занимающего едва ли не половину мостика. А может и того выше, учитывая его способности к осознанной, почти человеческой речи. Чёрт! С этими мыслями Эш уснул.
***
Проснулся он совершенно разбитым. Несмотря на то, что бессонница больше не мучила его, он как будто не выспался. Тело было бодрым и отдохнувшим, но вот разум, ему было совсем плохо.
– Пойдём, пора возвращаться на корабль.
– Хорошо, Эш. – тихо отозвался робот. Казалось, он понимал, что ранил человека в самое сердце своими вчерашними словами.
Человек молча собрал палатку и упаковал её в рюкзак. Кое-как позавтракал какой-то безвкусной мешаниной из упаковки и бросил её на землю.
Шли тоже молча. Эш всё думал над поведением робота и размышлял, как ему дальше быть. Стоит ли теперь доверять ему? Он понуро смотрел себе под ноги, не обращая внимания на то, куда именно идёт. Ему было известно направление, сейчас этого было достаточно.
Через несколько часов этого скорбного путешествия Эш больно ударился головой о дерево, но даже не выругался. Лишь остановился и поднял голову на этот бесшумный лес. Путники набрели на какую-то опушку неподалёку от корабля. Эш помнил её, помнил, что идти оставалось чуть больше часа. Яркое солнце освещало траву и деревья, приятно согревая тело под курткой.
И тут он понял, почему этот лес сразу показался ему странным. Деревья в нём были одинаковыми. Одни были больше, другие меньше размером, но одинаковые, как под копирку. Как будто кто-то нарочно расставил их здесь. Он вспомнил что тоже самое было и с теми голубыми цветами.