Стоит мальчишке моргнуть, и тварь поймёт — чего.
Кари знает, что моргать нельзя. Он не может отвести от твари взгляд, но не потому, что боится это сделать. Этот вызов ему — как испытание, как новый порог на пути к мастерству, которого он жаждет…
Когда-то Пастырь, приведя домой оглушённого Найтли, сказал: «Он испугался чужого кошмара, как своего, и тот превратился в кошмар его собственный. Никогда не позволяйте своим, более всего — чужим страхам завладеть собой. Они забирают память, а память — это всё, что у нас есть».
Кари видит ту краткую сцену недельной давности в глазах ночной твари, явственно слышит причитания матери и голос отца, но его вовсе не волнует пострадавший брат. Он недоумевает — откуда тварь знает об этом?
В рычании зверя ему чудится какой-то подвох, но он не знает, к чему его отнести. Память? Храбрость?
Тварь проникает в мысли Кари, и он не может ей помешать — он не знает, как это сделать. А она обосновывается там, за огнём, и вырывает из сцены его недавнего прошлого отдельные моменты. Она сильна, очень сильна.
Она — и он тоже — видит, как мать Кари угрожает Пастырю отлучением от детей.
— Ты совершенно не бережёшь Найтли, — кричит она, — совершенно! Не думай даже, что я позволю Расминн работать на тебя!
Тонкий силуэт девушки у окна вздрагивает — её страшит ответ отца. Она не хочет, не хочет идти с ним.
Но он может выбрать любого из них.
— Мне не нужна Расминн, — говорит Пастырь. — Дай мне Кари.
— Ты шутишь?! Он же совсем ребёнок! Я не позволю тебе…
Образы плывут — тварь прищуривается. Она копается в мозгу мальчика, как в кошельке. Она ищет, ищет монету достоинством в один человеческий страх.
A-а, вот она, её ребристая грань: мальчишка так хочет быть Тем, Кто Знает, что готов ослушаться матери, бросить колледж, сбежать из дома. Кто помешает его мечтам сбыться?
Тварь, что обернётся госпожой Хэйл. Зверь, что соткан фантазией господина Моди. Чужой страх — как свой. Он запрёт мальчишку в высоком доме, запретит ему видеться с отцом. Он погасит огонь в его глазах.
Навсегда.
Кари моргает — последние преграды на пути твари рушатся. Чудовище с рёвом прижимает руки мальчишки к полу и дышит ему в лицо забвением. Сейчас оно сожрёт несчастного.
Но что это там, за рухнувшими преградами? Чья это фигура поднимается из пыли и отряхивает пальто? Чьи глаза вспыхивают, как угли, готовясь превратиться в новый огонь?..
Тварь шипит — она вдруг обжигается. Уже готовая праздновать победу, она не понимает, как мальчишка обходит её.
— Память, — вдруг говорит он, и тварь вздрагивает от звука его голоса. — Ты забываешь, что я уже здесь, уже борюсь с тобой.
Огонь из его глаз выплёскивается на тварь. Та скулит и пытается бежать, но мальчишка хватает её за шкирку. Теперь у него есть на это силы.
У страха нет шансов против храбреца.
Когда Пастырь и Тот, Кто Знает, уходят, на полу в коридоре остаётся только приходящий в себя господин Моди.
Ночь всё ещё властвует. Мгла терпеливо ждёт новой поездки под днищем кареты. Кучер отворачивается в другую сторону, чтобы не слышать разговора приближающихся хозяев.
— Что ты сделал, Кари? — спрашивает господин Хэйл, шагая в ногу с сыном. — Как ты справился там, где твой брат спасовал?
Мальчик улыбается.
— Я всего лишь послушал тебя.
Они останавливаются у кареты. Мгла тянет Пастыря за брючину, но он не видит её. Он смотрит на сына.
— Я подумал, — добавляет Кари, — что если одолею зверя, и мама узнает об этом, то она поверит в меня. И в тебя. И разрешит мне быть твоим помощником вместо Найтли. И чтобы это произошло, мне пришлось заглянуть в глаза собственному страху.
Господин Хэйл усмехается, но это добрая усмешка.
— Значит, в герои или актёры ты не пойдёшь? — спрашивает он.
В огненных глаза Того, Кто Знает, вспыхивает смех.
— Вот ещё, па!
Пастырь открывает дверцу, пропуская сына вперёд, и прежде чем сесть, даёт кучеру указание:
— Правь в ночь, Хайрис! У нас много работы!
Олег Костенко[4]
Вселенная в кармане
Необходимость в этой инспекции назревала уже давно. Однако, с одной стороны, мы все были слишком сильно загипнотизированы научным авторитетом доктора Крена, а с другой, хотя перемещения по Солнечной системе стали мгновенны, бесплатными они отнюдь не были. Прикиньте, сколько энергии требуется на компенсацию в разнице сумм скоростей и гравитационных полей, плюс энергия на сам телепорт. Бюджет же контрольной комиссии совета науки был, как всегда, сильно ограничен.
4
Олег Костенко родился в 1968 году в Санкт-Петербурге, в коем до сей поры и проживает. Образование незаконченное высшее. Работает на Ленинградском металлическом заводе сверловщиком. Публиковался в журналах: «Уральский следопыт», «Химия и жизнь», на дисках-приложениях к журналу «Мир фантастики» и др. Рассказ «Разум взаймы» победил на конкурсе журнала «Если» в 2006 году. Больше всего в фантастике Олега интересуют социальные проблемы и парадоксы пространства-времени.