— Пожалуй, вы правы, Декстер, инстинкт самосохранения не позволит им войти в клетку к опасной хищнице, коей сейчас, без всякого сомнения, является наша гостья.
На самом деле я даже был рад тому, что эти двое не позволят девушке замкнуться в себе. А ещё она сместит фокус своего гнева с меня на болтливого дроида. Скай точно доведёт Ниамею до бешенства. В этом я нисколько не сомневался.
Будем считать это небольшой терапией.
Мы как раз разговаривали с доктором, когда внезапно он замолчал. Глядя куда-то под моё кресло, старик открыл рот, прищурился и сдвинул брови.
В момент, когда я повернул голову, чтобы понять, что же такое он там увидел, мимо меня по полу прокатилась голова дроида.
— Привет, Декс, — как ни в чём не бывало, поздоровался Скай и покатился дальше, пока не упёрся в тактический стол.
Я ничего не ответил. Слегка развернулся, склонился над подлокотником и выглянул из-за спинки кресла.
В проходе, словно не решаясь войти на мостик, стояли Фло с Ниамеей. Девушка крепко держала рыжего за правое ухо и периодически выкручивала его. Из-за чего по раскрасневшимся щекам Фло текли слёзы, а сам он без конца ойкал, пританцовывая на носочках.
— Док, всё нормально, — краем глаза я заметил, как старик Блюм медленно сдвинул рукав пиджака и положил руку на дисплей своего браскома.
Девушка по-прежнему находилась в ошейнике, а её руки оставались скованы наручниками.
— Всё хорошо, — на всякий случай ещё раз повторил я. — Она не представляет угрозы.
Тем более, что мы прекрасно понимали, кто виноват в сложившейся ситуации. Вот пусть теперь и пожинают плоды. Хотя отчасти и я был виноват, потому что снова недооценил тупость этих двоих, когда они действовали вместе.
— Не дёргайся, или оторву, — Ниамея снова крутанула ухо.
— Ай-ай-ай… не надо, — жалобно заскулил Фло. — Декстер, пожалуйста, помоги-и-и-и, — под конец он снова запищал от боли, перейдя на ультразвук.
— А я тут при чём? Сам впутался, теперь сам и выпутывайся. Или вон, — я кивнул в сторону тактического стола. — Подельника своего попроси помочь.
— Нет, пусть молчит, — подвывая, Фло отказался от предложения подключить дроида к мирным переговорам. — Он и так… а-а-а-а-ай-яй-яй-яй…
Несложно было догадаться почему так. За каждое слово дроида отдуваться приходилось Фло. Именно его ухо сейчас оказалось заложником ситуации.
Как я и предполагал, сперва они навернули несколько кругов по кораблю, придумывая достойную расправу над пленницей. Не найдя для этого ничего подходящего, что могло бы в этом поспособствовать, всё ещё оставаясь на стадии перебора и отсеивания идей, рыжий вместе с дроидом направились к Ниамее.
Насчёт Ская всё и так понятно. Но чем думал Фло, для меня оставалось загадкой. О чём только нужно было думать, чтобы пойти против опытной наёмницы не просто с пустыми, но и со сломанными руками. В таком деле голова дроида, зажатая под мышкой, совсем не помощник. Это ж как нужно было в себя поверить, чтобы решиться на подобное.
— Не-е-е-е-е-е-ет… всё не так… я зашёл внутрь не чтобы драться.
— А зачем тогда? — удивился я ещё больше.
— Там… ай… ай… на стене…
Истинная причина оказалась куда банальнее.
Скай заметил на стене уже полностью завершённые художества в его честь, нацарапанные монеткой во время моего тюремного заключения. Дальше уязвлённая гордость дроида толкнула наших героев на скользкую дорожку немыслимой тупости, с которой они уже не смогли свернуть.
Сложно представить что-то более глупое. Сперва Скай потребовал у наёмницы уничтожить оскорбляющие его надписи. А когда девушка никак не отреагировала, он несколько раз обозвал её и попросил, чтобы Фло вошёл внутрь и удалил моё творение.
Забившаяся в угол, и практически неподвижная девушка не вызвала у рыжего опасений, и, переборов страх и сомнения, он всё-таки решил помочь другу восстановить его поруганную честь.
В итоге матерная надпись на стене так и осталась, а этих двоих девушка притащила на мостик. Одного за ухо, а второго всю дорогу футболила по полу, словно мяч.
— Ладно, отпускай парня и присаживайся, — я рукой указал на место пилота. — Мы уже практически на месте.
Девушка вроде успокоилась. Похоже ей удалось выплеснуть все свои переживания, тревогу и злость. Громоотводом послужило ухо четырёхрукого. Глядя на ставший пунцовым кусок плоти, возникала полная уверенность, что если поднести к нему руку, можно будет почувствовать сильный жар.