Только бы не унесло до того момента!
Риго сбросил одежду и преобразился. В мужскую ипостась меня. Похоже, ему это далось гораздо проще, чем мне… То есть, он не дрожал, не потел и не впадал в прострацию…
Тоже мне, лесной фей!
Вернее, теперь мы оба — прямо как два цветочных эльфа на лужайке!
— Ты прекрасна! — заявил он. — Какие глаза! Чудо генетической персонификации…
Спасибо, что у этой «персонификации» всего лишь, гм, глаза, а не четыре груди.
Рано обрадовалась!
Этот зас… затейник мигом отрастил себе две пары дополнительных рук и что-то вроде хвоста… ов.
— Не будем терять времени, эт-жанди!
Как я могла на него сердиться?! Особенно, когда Риген обхватил меня новообретёнными генетически-модифицированными прибамбасами и увлёк на кровать…
— Вэлери! Я теряю голову…
Соблазнил, одурманил, запудрил мозги, перевернул душу и заполнил своими генами.
И вот я лежу опьянённая его властью, а он мне шепчет:
— Откуда ты взялась, Вэлери?
Мне отчаянно хотелось рассказать ему, но… Я и сама давно сомневалась, что знаю ответ на этот вопрос.
Глава 20. Побег
Наутро мы стали самими собой и всё-таки отправились на прогулку. Риген зарядил вездеход, и позволил мне, по такому случаю, одеться во всё композитное. Образ довершил защитный костюм с усилителями гравитации.
«Чтобы бурей не унесло», — пошутил Риго.
Мы надели дыхательные маски и двинулись в путь.
Кажется, объехали полпланеты, прежде чем Риген остановил машину и скомандовал:
— На выход!
И ступив на красноватые плиты…
— Я покажу тебе настоящие сокровища, — пообещал он. — Ты прикоснёшься к чудесам.
А для меня одно то, что я шагаю по удивительному чужеродному миру — само по себе диво. Это уже вторая планета в космическом пространстве, где останутся мои следы.
— Клыкастое плато или Рогатое, — объявил Риген. — Самая большая загадка Акрохса.
Ну, ему-то не привыкать оставлять следы на тропинках далёких планет и в чужих генах…
Я огляделась. И, вправду. По краям обширной каменной равнины торчали одинокие горы с острыми загнутыми вершинами — абсолютно идентичные.
— Их называют «двойниками», — пояснил Риген. — Пошли к вон той, ближней. Я кое-что тебе покажу.
Он что-то нажал у себя на поясе, и с очередным шажком меня подкинуло, так, что в желудке ёкнуло, и плавно опустило метрах в трёх от прежнего места.
— Эй?! — я не то, чтобы перепугалась, просто не ожидала.
— Я отключил усилители гравитации, — весело сообщил Риго. — Теперь мы немного полетаем.
— Но это мой костюм! — возмутилась я, находя такой же блок управления и у себя.
— Конечно, но можно управлять костюмами друг друга, — он подпрыгнул метра на четыре вслед за мной. — Предусмотрено в соответствии с техникой безопасности.
Вот ты и попался!
Я отыскала регулятор тяжести, и в отместку усилив гравитацию костюма Ригена, помчалась вперёд огромными скачками. Подпрыгивая и пролетая метров эдак по пять, снижаясь, отталкиваясь и снова взлетая…
— Йохууу!
— Тише, неугомонная! — он догнал меня, и очень вовремя. Разогнавшись и не умея затормозить, я так и норовила покатиться кувырком, напороться на скалу и чего-нибудь себе сломать.
— Осторожно, — Риген ухватил меня за локоть, шелестя смехом через дыхательную маску. Дальше мы прыгали вместе, пока не достигли «клыка».
В тени верхушки, клином нависшей над плато, зиял вход — ровная симметричная арка, явно рукотворного происхождения.
— Нам туда, — сообщил Риго и вошёл первым.
Пока мы спускались по довольно крутой и витиеватой лестнице, освещая себе дорогу вделанными в костюм фонариками, Риген рассказывал:
— Все горы на Акрохсе монолитные. Внутри планеты нет естественных пустот, за исключением двух, что находятся в Клыках. И полости эти определённо искусственного происхождения.
Впереди забрезжил свет, и мы притушили фонарики. Становилось всё чудеснее… Лестница закончилась сводчатой галереей с красноватым просветом в самом конце. Галерея, в свою очередь, вывела нас на балкон, откуда открывался вид на громадную полость — чашу у нас под ногами, наполненную сверкающими рубинами…
Не знаю, сколько времени я простояла, натурально выпучив глаза и разиня рот, будто стремилась вобрать в себя блеск огненных кристаллов…
— Откуда всё это? — удалось-таки выговорить после череды нечленораздельных хрипов, исторгнутых из горла.