Выбрать главу

Проблема единой теории поля. В VIII главе мы упоминали, что, построив в своей общей теории относительности теорию гравитационного поля, тесно связанного с метрикой пространства, Эйнштейн поставил задачу создания единой теории, охватывающей таким же образом и гравитационное, и электромагнитное поля, и что поиски этой единой теории привели к важнейшим открытиям геометрии.

Сам Эйнштейн посвятил поискам единой теории последние 35 лет жизни. Мы уже упоминали теорию Г. Вейля, который для увеличения числа параметров, характеризующих геометрию пространства-времени в каждой точке, расширил группу преобразований однородного пространства, определяющего связность, что привело вскоре к идее пространства связности и общему понятию пространств однородной связности. Из других попыток построения единой теории поля отметим прежде всего работу Теодора Калуцы (1885–1954) «К проблеме единства физики». Калуца для увеличения указанного числа параметров пошел по пути увеличения числа измерений пространства и предположил, что, кроме четырех измерений физического пространства-времени, существует еще пятое измерение, не имеющее прямого физического смысла.

XXIII

Холодный, острый и строгий, терпкий правитель Сатурн берет начало и происхождение свое не от солнца: ибо он имеет во власти своей темницу смерти, и он иссушитель всех сил, откуда возникает телесность.

2. Подобно как солнце есть сердце жизни, и начало всех духов в теле сего мира, так Сатурн начинатель всякой телесности и постижимости: и во власти этих двух планет все тело сего мира, и никакая тварь или образование, равно также никакая подвижность не может произойти в природном теле сего мира помимо власти этих обоих.

3. Происхождение же его есть суровая терпкая и строгая скорбность всего тела сего мира: ибо когда во время возжения гнева свет в самом внешнем рождении сего мира погас, (каковое рождение есть природность или постижимость, или восхождение рождения всех источных духов,) терпкое качество стояло в своем самом остром и суровом рождении, и стягивало воедино весьма сурово и терпко состав всех источных духов; откуда и произошли тогда земля и камни; и оно было по всей истине домов смерти или темницею жизни, где находился в плену тогда Люцифер.

4. И в лес, по самую Бородинскую битву. Увидел там что?

Ах, нет, то есть ах, да, просто гулял. Он насвистывал при этом, не помнишь? Да незначительное мерцание над его головой наблюдали даже с тобою мы вместе. Нет? Почему нет?

Не знаю, почему нет. Кто из нас Ты? Да по-моему мы оба — два очень дорогих персидских ковра, На полях наших тел разыгралася битва. Битва же сама — только галочка есть, мол, тут ищи! — свою ошибку найдешь.

Но плоскость — само совершенство. Ведь поля — это так, врожденное даже и не уродство, а плоскость — это вам «да» так «да». Вон оно что? Тогда можно мы с вашей плоскости самолеты станем пускать?

А вы в мирное небо ли собрались? О, да, конечно же в мирное! Ну смотрите тогда; на поля сражений не залетайте! Тама знаете, это, лес — там в случае битвы не сядешь, — только брюхо пропоришь… Советую взять с собой парашюты!

Слушаемся!.. Спасибо!…

5. Семнадцатый был самым последним. В этой связи он отсутствовал вовсе, а глаза его полны были слЕз.