21 - 25
21. Тряска продолжалась. Трещали настенные панели, скрипели привинченные к полу кресла, в которых "колбасило" космонавтов, странно завывало всё здание станции целиком; помехи бежали по телестенам, экранам планшетов, барахлили другие приборы. Но всё это несравнимо было с наружным рёвом двигателей, от которого, казалось, крошатся мелкие кости... Разговоры смолкли. Никто не мог сказать ни слова. Анжелика кричала, не слыша своего голоса. Сначала она беспокоилась за слух - придётся тратиться на восстановление слуховых перепонок. Потом молила бога о том, чтобы отделаться только глухотой. Ей уже абсолютно не нравилась идея о репортаже с кометы. Она хотела покинуть это адское место, пускай бы её уволили за это с телевидения. На Марсе нужны фермеры, она бы завела собственный сад, ухаживала бы за ним, как это делают многие другие. Она даже готова была стать биологом-терраформером, как настаивала ещё пару лет назад мать. - М-м-м-ма-а-а-а-ам-м-м-ма-а-а! - вскричала Анджи от боли в лопающихся зубах. Она на секунду открыла глаза, не сумев ничего вокруг себя разобрать. НАСА просчиталось. Учёные врали ей в лицо. Всё повернулось против неё. А она, дура, сунулась неведомо куда. Периодически раздавались крики со стороны Брайана. И скрежет его расшатавшегося кресла. Его остервенело мотало то вперёд, то назад. Ремни прорезались сквозь комбинезон, кожу и покров мяса - теперь пилили кости. Консультант от каждого рывка выплёвывал на Анджи кровь. Включилось аварийное освещение. Что-то испорченным голосом бормотал центральный компьютер. Скорее всего, рассказывал про многочисленные неполадки. Вскоре притих и он. "Помоги мне! Помоги мне! Светоч! - силой мысли пыталась вытолкнуть журналистка из разбитого рта слова. Она не ощущала нижней челюсти. - Светоч! Ты видишь меня? Помоги!" Она тянулась к свету ярких фонарей над собой. Робот-оператор "Светоч, версия 2.4", который находился в относительной безопасности от трясущихся поверхностей благодаря парению в воздухе, подплыл ближе, слабо осознавая своими скромными наборами алгоритмов, как можно помочь человеку. Из последних сил Анджи вцепилась в робота, того затрясло вместе с ней. Он отпрянул, вкладывая всю мощь в миниатюрные турбины, и - о, чудо - легко выдернул девушку вместе с её расшатавшимся креслом. В воздухе проплывали открутившиеся или сорванные болты, куски металла и стекла. - Шкаф... Шка... Шкар... - плевалась кровью Анджи, едва держась. Её продолжало трясти из-за остаточного эффекта. Робот не понимал её, вися в воздухе. Станция продолжала разваливаться. - Шка... ндр... Шкаф... ндр... Теперь робот понял. Он понёс Анжелику в отсек, где она оставила свой розовый скафандр на высоких каблуках. Она старалась удержаться, благо на комете она почти ничего не весила, но сознание улетучивалось. А времени оставалось мало. Мимо пролетело кресло Брайана, унося консультанта НАСА с собой. Оно врезалось спинкой в телестену, та покрылась паутиной трещин. А наполовину распиленного Брайана разорвало при ударе на четыре куска: голова с торсом отлетели в одну сторону, руки с боками - в другие, а ноги с бёдрами остались сидеть в кресле, торчащем из стены. В воздухе закрутилась вуаль алых капель. В кишки, протянувшиеся сеткой, угодила Анжелика. Выпустив робота и отмахиваясь руками, она случайно резанула остро заточенными ногтями по "мешку" и выплеснула себе в лицо горячий жидкий фекалий Брайана. Часть попала в невольно распахнутый беззубый рот, Анджи начала захлёбываться... Лицо Брайана нависло над ней. Ещё не умерший от болевого шока и непоправимых повреждений, консультант что-то пытался сказать, растягивая окровавленные губы, будто улыбаясь. Если бы журналистка с Марса присмотрелась и прислушалась, возможно, разобрала бы: "Это конец!". Но она мотала изувеченной головой, пытаясь выплюнуть дерьмо, одновременно с этим запутываясь в чужих кишках... И тогда командный центр восточной электростанции медленно накренился и сложился, словно карточный домик, раздавив всмятку ещё живых строителей, ещё живую Анджи, ещё живого Брайана... и робота "Светоч". Который только теперь прекратил снимать происходящее в прямом эфире. Русские учёные сидели и стояли с раскрытыми ртами, поднятыми рюмками и бокалами, мужчины и женщины, пьяные и не очень - все вылупились на почерневшую телестену. Возникла надпись "Нет сигнала". - Это какой-то розыгрыш? - спросил кто-то. - Это чья-то шутка? - Господи, какой ужас! - НАСА обосралось... - сказал Микаил. Торн сидел почти в кромешной тьме, глядя на надпись "Нет сигнала" и красный значок "М1" в углу экрана. Член в руке за последние минуты незаметно обмяк. "Надо будет обязательно уточнить в архивах насчёт родственных связей..." - подумал он, тряся бутылкой возле уха и слушая, сколько осталось коньяка. - ... это тоже немаловажная стадия освоения ближнего космоса, - продолжал ворковать Майкл Крайтон по "Евроньюс". - Но НАСА к ней приступит чуть позже, когда наладит ситуацию на Марсе. Вот будет готово хотя бы десять кислородных куполов. Тогда можно искать братьев по разуму. А пока мы ничем не располагаем, кроме микроорганизмов с Европы, Титана, Софии и ледяных шапок Марса... Телеведущая Стейси Фесс держалась за ухо и быстро моргала. Подняла взгляд на Майкла и жестом приказала ему молчать. Немного оторопевший от такой наглости сотрудник НАСА, оборвался на полуслове, нахмурившись. - Э-э... У нас срочные новости... Уважаемые телезрители, на ваших экранах сейчас покажут комету... э-э... восточную электростанцию... на ней сейчас... так... происходит сильная сейсмическая активность... Майкл поднялся из кресла, держась за ухо. Он быстро побледнел. Канал "Евроньюс" показывал станцию с высоты птичьего полёта. Столбы пламени всё ещё вырывались из сопел в космос, но почему-то нестабильно, рывками. Самой электростанции не было видно - она затянулась клубами то ли пыли, то ли дыма. Внутри облака мелькали вспышки взрывов. - Мы только что получили сообщение, что... на комете возникли серьёзные неполадки... Электростанции западная и северная тоже испытывают проблемы. Нам докладывают... анонимные источники... что рабочие покидают комету... эвакуируются! Они спасаются бегством! - Что мне делать? - воскликнул Майкл, стоя спиной к камерам. - Нет, что делать мне? Алан! Алан, ты меня слышишь? Ты на комете? Алан! Он обернулся. Бледный, как мел. - Покажите северную электростанцию! Включите ту камеру! Режиссёры "Евроньюс" повиновались, показав нужную картинку и ему, и телезрителям. По серой поверхности кометы рас