Я мгновение молчала, собираясь с мыслями, хотелось выглядеть достойно и выдать что-то более сложное и глубокомысленное, чем "ах", а потом сказала:
– Ах-ха...
Вот же!
– А эта юная леди – племянница моего давнего приятеля – профессора Ковыряйло. Впрочем, с профессором вы уже знакомы.
Антон Павлович нехотя кивнул и изобразил на лице отдаленное подобие улыбки.
Прекрасные юноши улыбнулись, щелкнули каблуками и словно по команде облобызали мои руки.
– Счастлив познакомиться со столь очаровательной девушкой, – хором отозвались юноши. Я поймала завистливый взгляд какой-то нескладной дылды бальзаковского возраста в чайно-розовом наряде, больше походящем на многослойный торт, чем платье. Наверное, благодаря этому речь вернулась.
– Я тоже рада.
– Ну вот и прекрасно. Теперь у Миры есть компания, – сказал полковник. – А мы с вами, профессор, можем перейти к своим старческим темам.
– Нет! – рявкнул Антон Павлович. – Мира никуда не пойдет!
– Но... – В уголках моих глаз защипало от несправедливости.
– Пока не пойдет, – смягчился дядюшка под неодобрительными взглядами собеседников. – Мира – мой компаньон, только она знает все секреты моего изобретения. И степень доктора наук уже как год назад получила! Нам следует хорошенько подготовиться к выступлению. А уж потом, на балу молодежь вдоволь пообщается.
– Что ж, мы все поняли, профессор. Не будем мешать.
Полковник с племянниками откланялись, а я почувствовала себя самой несчастной на свете. Дылда внезапно заулыбалась так, словно ее кавалером был не толстенький коротышка с блестящей лысиной, а один из близнецов.
– Дядя, как вы могли?
– Не сейчас, дорогая. Скоро начнется программа! Скоро весь мир замрет и перестанет дышать при виде моего изобретения. В общем, не время ныть. Пойдем, нам следует подготовиться.
– Как подготовиться? Снять парчу? Лучше бы я осталась дома! Книгу почитала! – высказалась я, с тоской наблюдая, как близнецы улыбаются малолетней дочери сенатора.
– Необходимо лишний раз удостовериться, что все идет, как надо! И парчу снять, конечно. В свое время.
– Дядя, вы удостоверялись в том последние два года. Теперь-то что может случиться?
– Да все! – выкрикнул Антон Павлович и тут же притих под осуждающими взглядами. – Не забывай, изобретение не запатентовано. А чтобы его запатентовать, нужно, чтобы ученое сообщество подтвердило, что мое изобретение эффективно. Пойдем!
– Нихао, – поприветствовал нас непонятно откуда взявшийся китаец. Словно из-под земли вырос. А теперь стоит, сложив ручки лодочкой, и кивает, как болванчик. Невысокий, коренастый. А вот возраст так просто и не определить.
– Плостите мою невыделжанность, но моя не смогла остаться в столоне и дозидаться, когда меня кто-нибудь пледставит знаменитейсему плофессолу Ковыляло.
– Ковыряйло, – поправил его дядя.
– Да, да, я и говолю – Ковыляло, – китаец закивал дробнее и быстрее, отчего его шляпа в форме крыши пагоды закачалась. – А моя – мастел Линь. Моя давно хотела познакомиться с таким велитяйсым утеным. Моя давно следит за васими успехами. И моя хотеть пледлозить вам сотлуднитество узе сегодня! – китаец грациозно отвел руку в сторону – длинный шелковый рукав смел пыль с мраморного пола – и указал на магнитный поднос.
– Сотрудничество? – нахмурился Антон Павлович и заслонил собой изобретение.
– Так-так! Сотлуднитество! Отень выгодное сотлуднитество!
– Но вы зе… тьфу! Вы же даже не представляете, что у меня там. – Кустистые брови дяди сошлись на переносице, а потом резко разошлись и взлетели вверх. – Или представляете? Не может быть!
Антон Павлович отчаянно замотал головой, отчего его шевелюра растрепалась сильнее. А затем ухватился за поднос обеими руками, словно его отбирали.
– Дологой плофессол, вам не надося так волноваться. Моя никогда ни у кого нитего не кладет, моя не вол. Моя тестный человека! Как и мой сын!
Внезапно из гудящей толпы вынырнул еще один китаец. Этот был чуть ли ни вдвое выше первого. Без единой морщинки с черными, как маслины, раскосыми глазами и бровями в разлет. Красивый настолько, что у меня в зобу дыханье сперло. Да с ним рядом даже Предд Бит не стоял! О, господи, неужели на свете существуют столь красивые мужчины? Я не могла поверить, жадно разглядывая незнакомца. До одури хотелось его пощупать и убедиться, что он настоящий.
– Тян-Тян, моя сын. Тозе совелсенно тесный теловек!
– Каким бы выгодным ни было ваше предложение, оно нас не интересует!