Охранники приблизились еще на полшага.
– Не сметь! – вскрикнул Антон Павлович. Его рука легла на плиссированную юбку робота.
Ой, что сейчас будет…
Я понадеялась, что Тян-Тяна в зале еще нет, как и прочих обещанных дядюшкой кавалеров, и, втянув от стыда голову в плечи вцепилась в дядюшкину руку:
– Антон Павлович, пожалуйста, давайте сделаем, как просит господин Миханов.
– Не нужно скандалов, – тихим, но твердым как камень голосом произнес продюсер, жестом останавливая охранников. – Послушайте свою очаровательную племянницу. Просто пройдите в зал, а лучше гримерную.
– В зале слишком опасно, а в гримерной… еще ненадежнее. А скандалы меня не волнуют, они – лучшая реклама!
– Я приставлю к вам столько охраны, сколько скажете, – пообещал Миханов.
– Все люди продажны!
– Антон Павлович, пожалуйста, пойдемте, – попросила я.
– Не хотите людей, тогда возьмите киборгов. Хотя бы вот этих. Лучшая модель, неоднократно проверено практикой. – Продюсер указал на своих охранников. Надо же, а я даже и не поняла, что это не люди.
– Практикой? – Седая бровь дядюшки взлетела вверх. – Они взрываются при минус 50 градусах по Цельсию и влажности 90%! Лопаются как мыльные пузыри. Пффф! и нет киборгов!
– Здесь нет минус 50. Антон Павлович, прошу вас в последний раз. Ведущие ждут.
В зале кто-то хихикнул, кто-то возмутился. А мне захотелось спрятаться под одно из кресел.
– Тогда я вынужден... – продюсер щелкнул пальцами – и охранники сделали еще шаг.
– Ангелла Федоровна, – позвал дядя. – Кажется, пришло время продемонстрировать ваши достижения в муай тай.
Только скачущей Ангеллы Федоровны тут не хватало. Тогда о бале точно придется забыть. Нет уж! Зря я что ли столько пережила сегодня?!
– Дядя, если вы сейчас же не послушаетесь, то я... я уеду домой!
– Что?! – перевел на меня изумленный взгляд Антон Павлович.
Я и сама от себя такого не ожидала. Никогда не смела в открытую пойти против дяди – духу не хватало. Да и слишком много он для меня сделал после гибели родителей, приютил, выучил. Хоть и в своей манере, конечно. Но сейчас, когда в зале появился Тян-Тян, когда под угрозой оказался бал моей мечты, слова будто сами собой вырвались.
– Да, – подтвердила я, дрожа всем телом, не то от страха, не то от гнева.
Глаза Антона Павловича резко потемнели. Я мысленно приготовилась к грядущему наказанию – как минимум, неделе дежурства в лабораториях. Впрочем, если я сейчас смолчу… Но внезапно в памяти предстала дивная улыбка Тян-Тяна, его глаза, руки... Нет, никакой попятной! Хоть две недели!
– Вот, значит, как, – выдохнул Антон Павлович.
– Да, – вдруг севшим голосом подтвердила я и запоздало подумала, что две недели это все-таки слишком. Эх, еще книгу не успела дочитать. Но все же продолжила стоять ровно, даже со чуть вздернутым подбородком – все-таки платье обязывало.
– Где тут у вас гримерная?
Я невольно вытянула шею, не веря собственным ушам.
– Профессор, я рад, что вы приняли правильное решение. Наша программа без вашего участия многое бы потеряла, – оживился продюсер.
– Это уж точно, – невесело улыбнулся дядюшка.
В зале появился Тян-Тян. Я посмотрела на него. Он улыбнулся мне. Это невербальное общение не укрылось от внимания племянников полковника, которые теперь бороздили взглядами зрительный зал.
Нас сопроводили за сцену. Но дальше кулис дядя решил не идти. Продюсер выдохнул, махнул рукой и со словами "вас пригласят" ретировался, оставив с нами двух охранников. Один из них вдруг указал на лоб Ангеллы Федоровны:
– Муха.
И замахнулся.
– Нет! – в унисон воскликнули я и дядя.
Реакция у киборгов отменна. А эта модель способна остановить летящую пулю. Как хорошо, что еще быстрее она реагирует на команды.
– Пожалуй, все-таки активатор следует перенести в другое место, – пробормотал дядя.
Внезапно пространство вокруг расцвело разноцветными вспышками, полилась мягкая нежная музыка, и на сцену на широких витых качелях опустили ведущих. Я в очередной раз пожалела, что дядя настолько несговорчив и упрям, а еще понадеялась, что наша очередь скоро подойдет, и не придется провести здесь все мероприятие.
Сначала презентовали какие-то мелкие изобретения. Довольно скучные, а некоторые совершенно бестолковые, по сравнению с ними даже вибропалец казался достойным Нобелевской премии. Выступавшим и даже их помощникам давно минуло за пятьдесят. Всем кроме одного. Рыжеватый блондин, сутулый и долговязый, представил ученому сообществу новый фитогормон, одной капли которого хватало, чтобы семя любого растения в течение тридцати секунд превратилось во взрослый экземпляр. Открытие приняли на ура. Зал, точнее все здание заполнилось оглушающими криками и аплодисментами. И только китайцы, полковник и дядюшка хранили невозмутимость.
– Его изобретение потрясает! Вы не находите? – Отбивала ладони я.