– Очередные моллекуляры в тюбиках? – расстроено выдохнула я.
Дядюшка поморщился:
– Не ной, Мира. Во-первых, там будет лучший французский повар. Оливье… Оливье… – дядюшка почесал затылок, махнул рукой. – Не важно, в общем. Еда будет в нормальном виде.
– Правда? – недоверчиво переспросила я.
– Уверяю. А еще будет бал.
– Бал? – подняла я полные надежд глаза на дядюшку. – Неужели настоящий?
– Именно, – хитро улыбнулся дядя в серебристую бороду. – Даже молодые люди будут.
Я недоверчиво нахмурилась.
– Сын доктора Треухова, сын сенатора, внук профессора Агибалова и племянники полковника Розиндара.
– Племянники?
– Да, близнецы. Все достойные твоего внимания, а, главное, моего наследия молодые люди.
Про себя я почти вопила от радости – пятеро юношей! Галантные кавалеры и партнеры по танцам!
– Хорошо образованные, воспитанные, – продолжал меж тем дядюшка, с предовольным видом наблюдая за этой жижей. – И все без исключения интересующиеся наукой.
Мое сердце ухнуло куда-то вниз и вздрогнуло, как в последний раз. «Интересующие наукой…» – значит, ботаники и снобы. Выходит, никакого веселья мне не опять не светит.
– Так что слетай в магазин, купи себе платье, туфли и что там еще нужно девушке, чтобы выглядеть представительно и достойно. Ты должна соответствовать моему изобретению. Наши фотографии попадут на первые полосы газет. Да, и пусть твой наряд будет непременно зеленым.
– Верно, – обрадовалась я столь редкой заботе дядюшки. – А точнее хризолитовым, он лучше всего оттенит мои рыжие волосы.
В конце концов, если уж не удастся поболтать с милым юношей, то хоть покрасуюсь.
– Нет, лучше изумрудным.
– Чтобы оттенить мои карие глаза?
– Чтобы подчеркнуть цвет моего изобретения! – заявил лучащийся радостью Антон Павлович.
Дядя поправил какую-то трубку – и мутно-зеленая жижа потекла веселее.
– И возьми с собой Ангеллу Федоровну. Она поможет.
– Зачем? Как мне поможет в выборе наряда домработница-робот? – я умоляюще воззвала к здравомыслию дяди.
– Во-первых, ее зрение и память значительно превосходят человеческие. Стало быть, она не ошибется и выберет идентичный оттенок моему изобретению, – Антон Павлович любовно погладил стеклянную колбу, в которую стекла жижа. – А, во-вторых, ты прекрасно знаешь, что я ее усовершенствовал – и Ангелла Федоровна прекрасно выполняет и другие задачи. Знает восемь языков, виртуозно владеет всеми известными видами боевых искусств и всеми позами из Камасутры… Э-это не то…
Я изумленно посмотрела на покрасневшего Антона Павловича, поджарого мужчину среднего возраста, не красавца, но довольно привлекательного. Я-то, наивная, думала, что женщинами он не интересуется, потому что не видит ничего, кроме своей науки. Фи… У нее даже кожи нет, и груди, всего одна нога и та с колесом вместо лодыжки… Стоп! Интересно, а где ж тогда у нее… Фу! Дядя! Как ты мог?!
Но вслух я, конечно, ничего не сказала. Сейчас меня куда больше волновала перспектива оказаться на людях вместе с этим полимерным чудищем. Я невольно припомнила последний наш выход, когда Ангелла Федоровна на всю округу кричала противным старческим голосом, лишь стоило мне посмотреть на какого-нибудь юношу, – он не подходит тебе в мужья, слишком стар, слишком молод, уродец… А когда жеманный продавец с подведенными глазами подал мне булку хлеба, она целых пять минут на весь магазин вещала о нравственности и неестественности гомосексуальных отношений.
– Ну, как дуэнья и компаньонка она вообще идеальна.
– Вот этого я как раз и опасаюсь. Неужели вы не боитесь, что она подпортит вашу репутацию? – взывала я к здравомыслию дяди.
– Глупости!
– А как же тот случай, когда Ангелла Федоровна напала на официанта. Ведь все газеты об этом позоре писали.
– Мира, ты не видишь разницы между позором и черным пиаром. Ведь тогда газеты писали, что Ангелла Федоровна – робот, которого изобрел я!
– И все же, дядя, пожалуйста, позвольте мне сходить одной.
– Это не обсуждается! Мои враги знают, что я сейчас занимаюсь очень важным делом и, чтобы завладеть этим удивительным открытием, не преминут пойти на самые страшные меры. Вплоть до похищения родственников! Для шантажа! А единственный мой родственник – это ты.
Враги… Эх… Мания преследования дяди невыносима. И, к сожалению, неизлечима.
– Тогда я лучше закажу платье по интернету.
– Нет. Слишком велика вероятность ошибки в цветопередаче. Оттенок может оказаться не тем. И вообще, платье должно сидеть на тебе идеально. Ты должна быть ослепительна, я не желаю, чтобы с первых полос улыбалась какая-то замухрышка. Ты не должна портить мое открытие. – Жижа удостоилась очередного любовного взгляда. – Ты должна подчеркнуть его!