Я отошла в сторону и сделала реверанс:
– Надеюсь, на Ваше Нежнейшество не осядет ни один волосок пинчи.
А про себя пожелала, чтобы его разнесло во все стороны. Может хоть аллергия вспучит на его молочном теле бугры, которые хоть чуточку будут походить на мышцы.
Глава 14
Джунгли встретили странно гармоничной какофонией. Звезда только-только всходила над Вирийей. Изумрудные деревья, цветы, необычные насекомые купались в первых лучах, переливались каплями, оставленными ливнем. Туман спешно отступал перед новым днем, утягивая сизые хвосты.
– Потрясающе, – восхитилась я, любуясь окружающим великолепием.
– Да, тут неплохо, – согласился Мак, глубоко вдыхая ароматы свежести и цветения. – Нам туда, – указал вправо.
Я стряхнула остатки благоговения и подалась следом. И снова трудное продвижение вперед, то ползком, то бочком, то раком.
– Просто поразительная планета! Все эти мерзкие твари, щупальца и чертова паутина! – выпалила я, срывая с лица очередное кружево с истлевшими насекомыми. – Неудивительно, что люди до сих пор сюда не перебрались! Как тут вообще можно жить?!
– Очень даже неплохо, – с тенью обиды в голосе заметил спутник.
– Прости. Просто я не создана для жизни в таких условиях.
– Мг, – подтвердил он. – Комфорт вообще развращает.
– Может и так. Но такой разврат мне куда милее. Все лучше, чем ползать полупустым животом по земле в поисках очередного съедобного цветочка, одновременно уворачиваясь от его полуголодных собратьев или… Ай! – взвизгнула я, угодив в лужу… принюхалась. – Фу! Или наступить ногой вот в такое…
Я отчаянно пыталась очистить подошву о траву.
– Дерьмо, – невозмутимо пояснил он. – Уж лучше вляпаться в такое, чем в то, которое ты уже вляпалась.
– Умеешь сопереживать. Это лишний раз доказывает, что я была права в отношении тебя.
– Что?
– То! – от злости расковыряла траву до самой земли.
– А оскорблять чужую родину можно?
– А сравнивать чужую беду с дерьмом по-мужски?
На какое-то время Мак замолчал. Только громко сопел, почесывая молочно-белое плечо. Я искренне понадеялась, чтобы это был предвестник начинающейся аллергии. Да, возможно зло, но зато поделом!
– Прости, я погорячился.
– И ты извини. – Бросила попытки избавиться от налипших экскрементов, будто въевшихся в поры подошвы.
– Думаю, самое время искупаться.
– Пожалуй, – согласилась я, ощущая, как все пережитое будто обросло на мне смрадной коркой.
Послышался шум.
– Это что? – прислушалась я, пытаясь разгадать природу шума. Полчище муравьев? Стадо таврусов?
– Наконец-то! – заговорщицки улыбнулся Мак. – Пойдем скорее, это сюрприз.
– С некоторых пор я не особо жалую сюрпризы, – поведала, приглядывая путь отступления.
– Этот тебе понравится, – заверил он. Потянул руку к моей ладони, но тут же одернул – мало ли остались ворсинки пинчи.
Через несколько минут мы вышли к восхитительному лесному озерцу с водопадом. Блестящая лазурная вода, окруженная мягкими мшистыми берегами, звала, манила, обещала телесное и душевное исцеление.
– Потрясающе! Никогда и ничего более красивого в своей жизни я еще не видела!
– Поторопись. Скоро тут будет много желающих.
– Каких именно? – обернулась. И замерла как вкопанная. Ничего более прекрасного в своей жизни я еще не видела! Гуманоид Мак, стянул молочно-белую кожу, все-таки оказавшуюся костюмом, и теперь стоял нагой, глядя на меня нагло и с усмешкой. Совершенные пропорции идеально развитого мужского тела – широкие плечи, узкий таз с более чем приличным «фантастишем». Я сглотнула, понимая, что бесстыдно пялюсь на голого мужчину, но отвернуться не могла. Он же медленно прошествовал к воде, будто специально позируя, наслаждаясь моими сконфуженностью и онемением. Длинные сильные ноги, упругие ягодицы, о которых даже тройняшкам Гансу, Дансу и Франсу оставалось только мечтать.
Обернулся:
– Все еще считаешь мой зад несимпатичным?
– А?
– Не важно, – лучезарно улыбнулся он и прыгнул в воду, вынырнул. Капельки воды блестели на его груди. До одури захотелось смахнуть их ладонью. Я мотнула головой – это все последствия вирийского секса. Стоп! Выходит, получается он не вирийец? – Поспеши, про желающих тут покупаться я не солгал.
Какое-то время я еще пыталась прийти в себя. Ковырнула его одежду, поражаясь стопроцентной тактильной обманке, а затем решительно сбросила комбинезон и белье – в конце концов, все, что можно было, он уже видел, и нагишом вошла в озеро. Вода мягко приняла мое тело. Кристально чистая. Чуть прохладная. Я поплыла. Добралась до Мака.