– Не сейчас, – нехотя согласился он.
– Но мы ведь наверстаем? – я зазывно закусила губу.
– С мужчиной, который боится?
– С мужчиной, который преодолевает свой страх, – поправила я.
– Тогда непременно наверстаем. Много-много раз наверстаем. – На давно небритом лице заиграли желваки – явный признак сдерживающего себя мужчины.
Я чмокнула Мака в уголок рта и встала.
– А знаешь…
Его ладонь вдруг накрыла мой рот. Я прислушалась, повинуясь, жесту. Что-то прошелестело совсем рядом. Затем послышалось громкое сморкание. Мак указал на пышные кусты. Я кивнула и как можно тише стала пробираться к ним. Однако по закону подлости именно в этот момент мне под ноги попалась самая сухая ветка в этом пропитанном влагой лесу. Она хрустнула неестественно громко. Сморкание стихло. Кажется, нас тоже заметили. Я оглянулась, но Мака и след простыл. Ни тихо позвать, ни даже прошептать его имя я не осмелилась. Но указание выполнила – все-таки добралась до кустов и схоронилась там, с волнением оглядывая каждый ствол, каждый росток.
Долго ждать не пришлось – из-за неохватного дерева показался Мак, тащивший что-то невероятно тяжелое. Я выскочила навстречу и помогла связать ношу, коей оказался здоровенный землянин, покрепче.
– Зачем мы его…
– Обезвредили? – дополнил Мак и устало присел рядом с пленником. – Тяжелый гад. Представляешь, оглушил его только с третьей попытки. А у меня ведь в космоакадемии по обезвреживанию в рукопашной всегда пятерки были.
– Ты учился в космоакадемии?
– Было дело.
– Так зачем мы его обезвредили?
– Я уверен, что это один из похитителей твоего дяди.
Я внимательно оглядела крупного незнакомца, его полевую форму, пустую кобуру.
– А если ты все-таки ошибся?
– Думаешь?
Я пожала плечами.
– Тогда принесем ему свои извинения и сбежим как можно быстрее.
Мак пнул пленника в бок. Тот промычал что-то нечленораздельное и открыл глаза, маленькие и колючие.
– Ты кто такой? – спросил Мак.
Незнакомец оскалился.
– Не знаешь русского или не идешь на контакт? – миролюбиво уточнил вирийец.
– Лучше развяжи меня, глист, или я тебе башку откручу.
Я сглотнула и посмотрела на спутника. На его лице не дрогнул ни один мускул:
– Значит, русский тебе знаком, но на контакт не идешь.
– Мне надо поссать, – сообщил пленник.
– На этот прием не купится даже моя бабушка. Если согласен контактировать, дай знать сейчас, нет, я найду способ, узнать то, что мне нужно. – Мак улыбался, но от этой его улыбке даже мне стало жутко. – И выбирай выражения, здесь дама.
– А не пошел бы ты…
Очередной пинок под дых не дал договорить. Я закусила костяшку пальца и умоляюще посмотрела на Мака. Спустя несколько мучительных попыток пленник все-таки смог вдохнуть.
– И это еще скажи спасибо, что с тобой говорю я, а не она, – Мак указал на меня подбородком. Я обалдело уставилась на него, но тут же постаралась изобразить злобу, приметив интерес пленника. – Вы у нее кое-что, вернее кое-кого украли. И от этой потери она малость не в себе.
Мак жестом призвал меня показать, насколько сильно я не в себе. Я зарычала. Он покрутил ладонью, мол, давай поактивнее. Я резко присела возле незнакомца.
– Ну вот, начинается, – подначивал Мак. – Сочувствую тебе, приятель.
Пленник хмыкнул, но взгляда с меня не свел. Я подобрала ком грязи и поднесла к его носу.
– Это она намекает, где ты окажешься в ближайшее время и навсегда.
– А сказать ей слабо?
Я снова посмотрела на Мака. Тот тут же нашелся с ответом:
– Она немая.
Моя бровь невольно изогнулась. Пленник снова смотрел на меня уже с сомнением. Я рассыпала землю прямо ему на лицо, глаза, для пущего устрашения немного запихала в уши. Он жмурился, мотал головой из стороны в сторону. Но рта все-таки не открыл – поостерегся.
– Говори, пока я еще в силах ее урезонить, – посоветовал Мак.
Тем временем я принялась расстегивать ширинку полевого костюма.