Джулиан с силой втолкнул Блейз в просторный кабинет и закрыл дверь. В камине весело горел огонь, несколько масляных ламп освещали комнату. Все еще держа девушку за руку, он подвел ее к креслу и насильно усадил.
— Не двигайтесь, — приказал он.
Заметно прихрамывая, он подошел к небольшому столику и налил в стакан что-то очень похожее на бренди, однако ей ничего не предложил. Какое-то время он неподвижно разглядывал темную золотистую жидкость, потом повернулся и твердо посмотрел на нее.
— А теперь я жду подробного объяснения. Кто вы и какого черта делали в таборе? — Блейз плотно сжала губы, и лицо ее приняло упрямое выражение. — Вы расскажете мне все, мисс Сент-Джеймс. Я намерен узнать правду, даже если на это уйдет вся ночь. Вы не выйдете из этой комнаты, пока я не получу удовлетворительных ответов на все мои вопросы. Итак, кто ваши родители?
По суровому тону Джулиана она поняла, что шутить он не собирается.
Добрую минуту было так тихо, что слышалось только потрескивание поленьев в камине. Потом Блейз беспокойно поерзала в кресле и решила, что лучше покончить с этим как можно скорее.
— Мой отец был американцем, — промямлила она наконец.
— Понятно, — кивнул Джулиан, — теперь ясно, откуда у вас этот выговор. Вы сказали «был»?
— Он умер, когда мне было десять лет. — А ваша мать?
— Она была англичанкой. Она умерла пять лет назад.
— А эта ваша тетушка, леди Уэйт?
— Тетя Агнес — сестра моей матери, она живет в Стевенедже.
— Это примерно в часе езды к северу отсюда, если не ошибаюсь. Полагаю, вы направлялись именно туда, когда я встретил вас в уэрской гостинице?
— Да.
— Леди Уэйт ваш официальный опекун?
— Нет, не совсем так.
— А как же тогда? — сквозь зубы спросил Джулиан.
— Вскоре после смерти отца мама опять вышла замуж, — объяснила Блейз с плохо скрываемой горечью. — Моим опекуном стал отчим. Он профессиональный дипломат, сейчас служит в Вене. Его зовут сэр Эдмунд Сент-Джеймс… возможно, вы слышали о нем. Именно он сыграл решающую роль тогда, прошлым летом, когда надо было уговорить графа Меттерниха и австрийцев присоединиться к коалиции против Наполеона. Однако сэр Эдмунд очень занят, на меня у него не хватало времени, поэтому он передал меня на воспитание тете Агнес.
«Это чистейшая правда», — подумала Блейз с молчаливым вызовом. Она не стала добавлять, что довела отчима почти до белого каления последним скандалом вокруг его имени, после чего он, собственно, и отправил ее с позором в Англию.
— Это имя мне незнакомо, — отозвался Джулиан. — А что связывает вас с Миклошем?
— Мой отец родом из Филадельфии, в Пенсильвании. Он был очарован тамошними цыганами, и, когда приехал посмотреть Англию, решил познакомиться с местными цыганами, выяснить, чем они отличаются от американских. Он все лето проколесил с табором Миклоша, а когда цыгане расположились на зиму поблизости от Стевенеджа, он там познакомился с мамой. Через шесть месяцев они поженились и вернулись в Филадельфию.
— А почему вы утверждаете, что вы — приемная цыганка?
— Это… не совсем правда. — Блейз покраснела. — Отец был очень дружен с Миклошем, и в таборе со мной всегда обращались как с дочерью, но официально меня никто не удочерял.
— Вы солгали мне, — беспристрастно констатировал Джулиан.
Блейз не испугалась и выдержала его тяжелый взгляд.
— Я боялась, что вы вернете меня тете, если узнаете, кто я.
— Я не люблю, когда из меня делают дурака, — еле слышно проговорил Джулиан.
Блейз поежилась. Кажется, бренди не улучшило ему настроение. Лорд Линден злится на нее точно так же, как злился сэр Эдмунд после ее очередной экстравагантной выходки, но его кажущееся спокойствие выглядит куда более зловещим.
— А к чему весь этот маскарад? — спросил он, имея в виду ее цыганский наряд. — Для забавы?
— Нет, я не хотела, чтобы тетушка нашла меня. Видите ли, она собиралась выдать меня замуж за местного сквайра, а мне ее выбор не нравился. Поэтому я решила спрятаться на время у Миклоша и дождаться, пока тетя Агнес не поймет, что не права.
— Но леди не ведут себя подобным образом.
— А возможно, я и не хочу быть леди. Хорошо, — торопливо проговорила она, поймав его пристальный взгляд, — я сожалею, что обманула вас, но ведь ничего страшного не случилось.
— Не случилось?! — Он возмущенно замолчал, сжав челюсти так сильно, что четко обозначились все мышцы на лице. — Вы позволили мне остаться с вами наедине, обнажить ваше тело… Я едва не овладел вами этой ночью!.. И вы говорите — «ничего не случилось»?
Когда лорд Линден напомнил ей, что произошло между ними всего полчаса назад, Блейз запылала. Ей нечем было оправдать свое излишне вольное поведение.
— Я пыталась предупредить вас, — пролепетала она, потупив взгляд, — но вы меня не слушали.
— Безусловно, часть вины лежит на мне. Знай я, кто вы, никогда не стал бы вести себя с вами так, будто вы… — Джулиан вовремя умолк. Он хотел сказать «испанская армейская шлюха», но это было бы слишком неподобающее выражение для ушей юной леди, каковой, он начинал убеждаться, мисс Сент-Джеймс все-таки является. Черт побери! Как он сразу не догадался! Как ловко она его обвела! Похоже, он думал не головой, а совсем другим местом.
Джулиан запустил пальцы в золотистые кудри и взъерошил их. Весь ужас случившегося постепенно стал доходить до него. Он скомпрометировал девушку из знатного семейства и теперь должен будет заплатить за свою оплошность.
Нельзя допустить, чтобы с его именем связали новый скандал. Еще не утихли страсти вокруг предыдущего. После смерти Каролины возникло множество самых мрачных слухов, и он до сих пор не смог пресечь их. Прежде всего Джулиан стремился вернуться домой, чтобы разобраться с прошлым, раз и навсегда покончить с кошмаром четырех последних лет. Как он сможет наладить свою жизнь и восстановить репутацию, если, не успев добраться до дома, добавит к предыдущим обвинениям еще одно — посягательство на честь благородной девушки?
— Кому известно о вашем исчезновении? — внезапно спросил он.
— Не знаю. — Она настороженно посмотрела на него. — Тетушка, горничная, может, еще кто-то…
Джулиан закрыл глаза, стараясь справиться с удушающим чувством, которое испытывает человек, загнанный в угол. На молчание слуг рассчитывать трудно. К тому же не только слуги в курсе событий. Тот сыщик, например, тоже знает, кто она.
Проклятие, он не хочет жениться второй раз! Особенно на ней!
Он покачал головой при мысли о том, чтобы связать свою жизнь с этой ловкой девчонкой, которая с самого начала обманывала его. Даже если он смирится, закроет глаза на ее искусную ложь, эта цыганская нимфа совершенно не годится ему в жены. Она способна предложить мужчине красоту, жизнерадостность, взволновать ему кровь, в ней есть все, чего ищут в любовнице, но если судить по ее скандальному поведению, жена из нее будет чудовищная. Даже в обычных обстоятельствах он не решился бы привезти ее домой в Линден-Парк, а уж теперь — тем более. Он бессильно скрежетал зубами, обдумывая насмешку судьбы. Но если он сейчас не женится на этой своенравной ветреной мисс Сент-Джеймс, его имя, несомненно, пострадает еще больше.
Джулиан провел ладонью по лицу, в голове у него все смешалось, он был совершенно не в состоянии мыслить четко. Где же выход? Мысли все время возвращались к одному: его загнали в угол, положение безнадежно.
Своим обманом Блейз подтолкнула его к единственно возможному выходу. Выбора у него не было. Он скомпрометировал юную леди, и теперь честь обязывает его жениться на ней, даже если вступление в брак не входит в его планы, а от одной мысли о женитьбе на этой интриганке у него от возмущения закипает кровь. И все же ему придется жениться, чтобы защитить не только ее имя, но прежде всего и собственное. С горечью подчинившись неизбежному, Джулиан глотнул бренди.
— Вы понимаете, что случится с вашей репутацией, когда всем станет известно, что вы провели целую неделю в моей компании, да еще при таких сомнительных обстоятельствах — у цыган в таборе?