Выбрав пару великолепных босоножек на лето, которое вступало в свои права, я перекочевала в магазин с бельем. Я обожаю кружевное белье, оно дает чувство уверенности. Вера предпочитает удобное, но почему бы не подарить ей что-нибудь совсем не вписывающееся в ее гардероб. Я решила прикупить пару развратных комплектиков в подарок тете. Ее супруг окажется передо мной в неоплатном долгу. Себе я тоже не отказала в удовольствии. В тот момент, когда я крутилась перед зеркалом в кружевном розовом лифчике, раздался звонок. Уверенная в том, что это снова Александр, я со страдальческим выражением лица взяла трубку.
– Да?
Однако голос принадлежал не моему боссу, это был холодный голос Принца-зимы.
– Вы принадлежжите Дарку? – спросил он спокойно, не поздоровавшись, не представившись, словно знать его обязан был каждый. Я слегка разозлилась. Опять повторяется фишка с «вещью». Неужели у итхисов нет никакого уважения к женщинам? Остроухие, беловолосые, бледные шовинисты….
– Я что, собака – кому-либо принадлежать? – прошипела я в трубку, игнорируя предупреждение Александра. Что мне сделает этот итхис? Скорее всего отведет меня в какой-нибудь театр, потом в ресторан, потом неловко пожмется, уверяя в своей неотразимости в постели. На том мы и распрощаемся. По крайней мере во время «охоты» все итхисы вели себя примерно так.
– Как насчет того, чтобы стать моей? – вопрос поставил меня в тупик. Я стояла в одном белье перед зеркалом и слушала предложение итхиса о принадлежности к нему. В каком времени мы живем?
– Это такое оригинальное приглашение на свидание? – решила я все обратить в шутку.
– Никогда никого не звал на ссвидания, – сказал он, в голосе слышалась улыбка. – Что ж, ззаавтра в полночь. Я вассс найду...
Он не назвал мне места, где будет ждать, просто сказал, что отыщет. Прозвучало похоже на угрозу. Номер, с которого он звонил, также остался неизвестен.
– Говнюк! – крикнула я в уже выключенный телефон. В кабинку заглянула консультант.
– С вами все в порядке? – участливо поинтересовалась девушка.
– Принесите мне что-нибудь серебряное, – с улыбкой попросила я. Идешь в логово волка – стань волком, решила я. Конечно, я не позволю Аэрто увидеть себя без одежды. Но я всегда чувствую себя увереннее, когда на мне красивое белье.
***
Шампанское лилось рекой. Я и не представляла, что десять женщин и всего один мужчина способны столько выпить. В небольшом домике на окраине леса была финская сауна, огромный бассейн, караоке и отсутствие посторонних, которые могли бы испортить девичник. Деревянный домик в лесу воплощал мои мечты об уединении, а присутствие тети и Викки о времени с семьей. Ну а алкоголь и бассейн никогда не бывают лишними.
– За это определенно нужно выпить! – в очередной раз закричал Тим, тетин лучший друг. Именно он организовал эту вечеринку ради своей школьной подружки, которая одна в свое время поддержала его, когда он понял, что отличается от мальчишек в их классе. Тогда Вера была еще романтичной девушкой, которая мечтала, что когда-нибудь встретит свою Искру. Тогда Тим пообещал ей, что закатит для нее лучший девичник на свете и подарит ей платье, как у принцессы. Кто бы знал, что по прошествии почти тридцати лет, он сдержит свое слово.
– И чтобы твой дедушка не старел! Особенно в некоторых местах!– воскликнул он, пьяно покачнувшись. Этот респектабельный, лысеющий мужчина уже давно не был худосочным пареньком, какими геев рисует медиа. Тим состоял в крепких отношениях, два раза в год ездил отдыхать на хорошие курорты, имел большой дом и двух лабрадоров. Но сегодня он превратился в шестнадцатилетнего подростка, чем доставил радость Вере. Все захихикали. Давно мне не было так весело и хорошо. Лора также оказалась в списке приглашенных. Тетя не хотела, чтобы я и Викки чувствовали себя неуютно в компании женщин за сорок. Викки прыгала с Тимом на диване, выкинув наконец учебники и лекции из своей головы. Изрядно захмелевшая Лора делала видео-отчет для своих подписчиков. Когда она попыталась снять меня на камеру, я рассмеялась, но закрыла объектив. Зависимость от социальных сетей прошла для меня на удивление быстро.
— Кира, ты стала какая-то скучная в последнее время! – подружка снова попыталась меня сфотографировать, но потерпела фиаско. Я не хотела лишней публичности, потому что возможно за мной гонялся неведомый маньяк, не хотелось бы, чтобы он знал, что я в маленьком домике посредине леса отплясываю под хиты девяностых…
— Работа в офисе кого угодно сделает скучной. – лицо подруги выглядело опустошенным, поэтому я сказала ей – Но не все дни одинаковы. Например, не так давно я побывала в Аду.
Без лишних подробностей я рассказала об атмосфере, царящей в клубе, я не упоминала о дурмане и секс комнатах, но рассказала о гриме официантов и барменов и немного об интерьере. Лора попросила у меня контакт кого-нибудь, кто сможет и ее провести в «Ад» хотя бы на несколько минут. Фотография на входе в викторианское здание могла бы привести ей тысячи новых подписчиков. Я сказала, что подумаю, как помочь и подруга с визгом обняла меня. Потом видимо выпитая бутылка шампанского дала о себе знать и Лора, ойкнув, ринулась в туалет, даже позабыв свой телефон. Я сонно переводила взгляд с Викки на Веру, ее подруг, вырвавшихся от мужей и детей, окрыленных чувством свободы. Лорин телефон фыркнул, потом еще раз. Знакомая фотография привлекла мое внимание. Сообщение было от Эдгара.
«Прости, детка, завтра я не смогу. Давай на неделе».
Странно, Лора не говорила о том, что встречается с моим бывшим. Ведомая любопытством я открыла их переписку. Знаю, это не правильно, но Лора сама бессовестно читала мои сообщения, если у нее подворачивалась подобная возможность. Она всегда говорила, что у подруг не должно быть секретов друг от друга. И вот на тебе.
Я развернула диалог и быстро пробежалась по нему глазами. Эти двое встречались. Или по крайней мере спали вместе. Эдгар писал ей, что его сердце все еще разбито расставанием со мной, а потому он не хочет афишировать их отношения, Лора, конечно же, его понимала. Она писала о своих чувствах и о том, что готова подождать, пока он разберется в себе. Конечно… чувствах. Чувства у нее были к его банковскому счету. Эдгар в красках расписал ей, что произошло в Парадизе и «шлюха» было самой приличной характеристикой, которой эти двое меня наградили. «Трахается с итхисами», «Проститутка – вот ее вечерняя работа», «Дешевый эскорт», «Хорошо, что не наградила тебя никакой болячкой». Читать подобное было больно. Еще больнее было обнаружить, что именно Лора прислала ссылку на злосчастную сумочку, из-за которой мы расстались. «Вот так она тебя ценит»: писала подруга Эдгару. Я прикусила нижнюю губу, было горько не от факта предательства, а от того, что это была Лора. Лора, с которой мы мечтали о мальчишках из старших классов, представляли свою безоблачную жизнь, та Лора, которая утешала меня, когда мама пропала. Как я не заметила, что подруга детства превратилась в конченную дрянь?
Звучала «If you wanna be my lover», все танцевали и обнимались, обливались взбитыми сливками и шампанским и сыпали пошлыми шуточками. Я глядела на это веселье, размышляя, как поступить с полученной информацией. Скандалить на празднике тети не хотелось, но выяснить, почему лучшая подруга так поступила было бы здорово. Когда Лора вернулась из туалета, я молча протянула ей телефон с раскрытой перепиской.
— Почему? – тихо спросила я ее. Палитра эмоций сменилась на лице девушки: растерянность, гнев, наконец, она решила сама прикинуться жертвой.
— Ты получаешь от жизни все, Кира. Парни всегда выбирают тебя, у тебя обалденно красивая жизнь, путешествия, лучшие шмотки, черт, этого телефона даже в продаже еще нет. – Она указала на мобильный, подаренный итхисом. – Я работаю в трех местах, целыми днями слушаю нытье малолеток, и не могу и половины позволить из того, что у тебя есть. Как же я?
Самое ужасное, Лора была искренна. Она действительно считала себя незаслуженно обиженной, считала, что я каким-то непостижимым образом завладела тем, что должно принадлежать ей. Я снова пожалела о том, что красовалась в купальнике на разных курортах, о том, что светила своей личной жизнью, старательно создавая образ успешной и счастливой красотки. Улыбаешься на камеру три секунды, а люди думают, что улыбка с твоих губ не сходит.