Наши глаза встретились, ее радужка была отражением того, что я чувствовал в своих костях.
Притяжение.
Желание.
Секс.
— Ты не должна быть здесь. — Я продолжил скользить пальцами по ее лицу.
— Я знаю. — Ее голос был едва слышным шепотом.
— Тогда почему ты здесь?
— Я не уверена. — Она склонилась к моему прикосновению, и я должен был остановить ее. Должен был отстраниться, оставить между нами расстояние, чтобы я мог очистить свой разум и отдышаться. Но когда провел пальцем по пряди огненно-рыжих кудрей, то рукой продолжил движение по ее плечу, скользя по ключице, как будто я не мог ее контролировать.
Она сделала шаг ближе, и ее ноги коснулись моих. Запах ее кожи и волос окутывал меня, и я едва мог сделать вдох, не разжигая желание, бушевавшее внутри меня. Если бы я наклонился и чуть подался вперед, наши губы встретились бы, и я смог бы снова почувствовать ее вкус. Пусть ее поцелуй вдохнет новую жизнь в мое тело, которое было лишь пустой оболочкой... до нее.
— Ной. — Она приложила ладонь к моей груди, и, клянусь Богом, я почувствовал, как электричество пробежало по моим венам. — Что это?
Я резко переместил взгляд с того места, где касался ее плеча, на ее приоткрытые губы. В моей голове было минное поле мыслей, я думал обо всем, что хотел сделать с ней, мой член пульсировал от потребности почувствовать ее изнутри.
Я сглотнул.
— Я не знаю, что это такое.
— Может быть, нам стоит попытаться выяснить. — Кончики ее пальцев ощущались как шелк на моей коже, когда она переместила их вверх по моей руке. Все мое тело зажглось, адреналин хлынул сквозь меня, как неистовая волна, быстро заглушая мой самоконтроль.
Только попробую.
Одно прикосновение.
Одержимый первобытной потребностью, которую не испытывал уже много лет, я обхватил ее за талию и грубо оторвал ее от пола, усадив на кухонную стойку и раздвинув ее колени, прежде чем устроиться между ними. Мое дыхание было затрудненным, губы горели, а тело жаждало освобождения глубоко внутри нее. Обхватив ее руками, придвинул ее ближе к краю стойки, чтобы почувствовать, как она прижимается ко мне. Мои бедра двигались, мой член жаждал трения. Стон, сорвавшийся с ее губ, ударил меня по позвоночнику, и я больше не мог думать ни о чем, кроме как о том, как она выкрикивает мое имя, пока я трахаю ее.
Я обхватил пальцами ее шею, готовый завладеть ее ртом и целовать ее так, словно это последнее, что я когда-либо сделаю. На долю секунды я почувствовал ее теплое дыхание на своих губах, прежде чем...
Тяжелый стук в дверь прорвался сквозь безумие, и я замер на расстоянии вдоха от ее губ.
Блядь.
Я поднял руки и отступил назад, реальность ворвалась в мою голову, очищая ее от тумана, вызванного похотью, из-за которого я был на грани того, чтобы сделать что-то безумно глупое.
В дверь снова постучали, и я посмотрел на Сиенну.
— Оставайся здесь и не шуми.
Мое сердце бешено колотилось, когда я бросился к двери, потратив секунду на то, чтобы поправить свой член, так как он практически прорывался сквозь штаны.
Я заглянул в боковое окно, Спенсер стоял по другую сторону двери, оглядывая подъездную дорожку.
Я открыл дверь наполовину.
— Привет.
— Привет, чувак. Я ищу Сиенну.
Мой кулак сжался вокруг дверной ручки.
— Сиенну?
Он пожал плечами.
— Я собирался поехать в город, чтобы купить несколько вещей. И просто хотел проверить, не нужно ли ей что-нибудь.
— Извини, парень. Я не видел ее.
— Тебе что-нибудь нужно?
Да. Презервативы.
— Раз уж я еду, то могу сделать забег для всех нас.
— Нет, спасибо. Мне ничего не нужно.
— Хорошо, круто. Если увидишь Сиенну, попроси ее позвонить мне.
— Обязательно.
Он одарил меня полуулыбкой и пошел в другую сторону. Я уже собирался закрыть дверь, когда он повернулся.
— О, завтра вечером у нас будет небольшая вечеринка. Барбекю и всего несколько друзей. Ты должен прийти.
Боже, нет.
— Я рано ложусь и рано встаю.
— Вечеринка начнется в шесть, так что никаких отговорок.
— Но я...
Спенсер ушел, не дав мне шанса вежливо отказаться во второй раз. Я бы окликнул его, если бы девушка на кухне не отвлекала меня до смерти.
Я захлопнул дверь, провел пальцами по волосам и глубоко вздохнул. Теперь, когда мог думать без чертова стояка, я понял, какой огромной была бы заварушка, если бы Спенсер не прервал нас. Я был в двух молниях и одних джинсовых шортах от того, чтобы трахнуть ее прямо там, на столе, не колеблясь и не думая о последствиях.
— Господи, — пробормотал я и завернул за угол на кухню. Сиенна стояла у стойки, нервно покусывая ноготь большого пальца. Боже, она была прекрасна.
Я потер затылок.
— Тебе нужно уйти.
— Вау. — Она выпрямилась. — Немного сурово?
— Я серьезно, Сиенна. Ты не можешь быть здесь. И что бы ни собиралось произойти здесь между нами... этого не может случиться. Никогда.
— Почему? — спросила она, расправив плечи. — Почему это не может произойти?
— Тебе нужен список?
Она скрестила руки; на ее лице отразилось неповиновение.
— Хорошо. — Я подошел к ней. — Во-первых, ты молода.
— Мне двадцать. Не шестнадцать.
— А мне тридцать пять. А не двадцать пять.
— И ты ведешь себя так, будто пятнадцать лет разницы делают нас кем? Табу? — Она подняла бровь, подойдя ближе. — Скандалом?
— Я просто говорю, что ты меня даже не знаешь.
— И ты меня не знаешь. И все же, две минуты назад мы хотели сорвать друг с друга одежду.
— Это было бы огромной ошибкой.
Она замолчала, эти великолепные гребаные глаза уставились на меня, ее близость готова была снова подтолкнуть меня к краю. Ее губы приоткрылись, чтобы что-то сказать, но она насмешливо улыбнулась и скрестила руки на груди, после чего ушла, не сказав, ни слова. Мне потребовалось все, что во мне было, чтобы не протянуть руку и не схватить ее, чтобы поцеловать и убедиться, что она не выйдет за дверь до того, как я насыщусь. Но логика стучалась в мой череп. Она кричала на меня, перечисляя все причины, по которым я не мог сделать то, что хотел.
Она слишком молода.
Ты слишком испорчен.
Она ищет что-то новое.
Тебе нечего ей предложить.
— Кстати, — сказала она позади меня, и я повернулся к ней лицом, — то, что мы хотим трахать друг друга, не означает, что я хочу иметь от тебя детей. — Она пожала плечами — Секс не является обязательством с гребаного двадцать второго года. — Она распахнула дверь, по ее плечам пробежала красная полоса, и она выбежала, захлопнув за собой дверь.
Я закрыл глаза и глубоко вдохнул. Какая-то безумная часть меня хотела погнаться за ней, схватить ее и притащить ее задницу обратно сюда, чтобы я мог трахать ее до рассвета. Это было бы рискованно, но чертовски захватывающе. Чтобы хоть раз не думать о завтрашнем дне и о том, как сегодняшние действия повлияют на него. Но я знал, что так будет лучше.