— Я сложный человек, Сиенна. Мои демоны слишком темны для такой девушки, как ты.
— Я воспринимаю как оскорбление то, что ты думаешь, что можешь решить это за меня.
— Я ничего не могу тебе предложить.
— Я ни о чем тебя не прошу.
Он отпустил мою руку, мягко прижав ладонь к моему бедру.
— Я уже сделал тебе больно, и поверь мне, я способен на гораздо худшее.
— Тогда хорошо, что я не слишком хрупкая. — Я сделала шаг назад, оставив между нами некоторое расстояние, чувствуя, что он вернулся к борьбе со своими мыслями. — Я не буду давить на тебя. Иди, делай то, что тебе нужно, и увидимся позже.
Я ушла, не сказав больше ни слова, мой желудок завязался в узел, так как в него закралась неуверенность. Когда шла обратно в главный дом босиком и отчаянно нуждаясь в зубной щетке, в моем черепе закралось сомнение, что встреча с Ноем могла быть только одноразовой. Очевидно, он чертовски хотел убедить себя и меня, что между нами ничего не может быть, несмотря, на то, что прошлой ночью мы практически сожгли этот проклятый дом вокруг себя; и у меня были синяки, чтобы доказать это.
Спенсер сидел на террасе, положив голову на руки, и стонал.
— Доброе утро, солнышко, — поддразнила я, поднимаясь по лестнице.
Он поднял голову, выглядя как дерьмо.
— Я виню тебя за то, что проснулся мертвым сегодня утром.
— Меня?
— Да. — Он откинулся назад, закрыв глаза рукой. — Ты могла бы остановить меня от попытки выпить весь свой вес в алкоголе прошлой ночью.
— И ты бы послушал меня?
— Доброе утро, шлюха. — Сайлас вышел из дома в одних трусах, с сигаретой во рту и огромной ухмылкой на лице. — Совершаем сегодня утром прогулку позора, не так ли?
Я просто показала ему палец и села на единственный стул, на котором не было пластиковых стаканчиков и пивных бутылок.
— Кто будет убирать этот беспорядок?
Спенсер бросил взгляд на Сайласа.
— Я назначаю того ублюдка, который превратил то, что должно было быть небольшой встречей, в гребаный день открытых дверей.
— Хотя это было эпично. — Сайлас усмехнулся, когда из дома вышли две девушки, каждая из которых несла в руках свои туфли, бросая на Сайласа робкие взгляды, когда они проходили мимо. — Доброе утро, дамы. Спасибо, что пришли. — Он подмигнул им, а затем улыбнулся нам.
Я усмехнулась.
— И я шлюха в этой троице.
— Ты единственная здесь без яиц, так что это делает тебя шлюхой. Нет, погоди, — сигарета повисла на его губах, — твои яйца могут быть больше, чем у Спенсера.
Я засмеялась, а Спенсер показал ему палец.
— Да! — Сайлас хлопнул в ладоши. — Я получил палец от вас обоих меньше чем за двадцать минут. Моя работа здесь закончена. Увидимся с вами, шлюхами, позже.
— Куда ты идешь? — Спросила я, когда он уходил.
— Я думаю, Твидлди и Твидлдум оставили одну позади.
— Боже мой. Твой уровень мужеложства все еще умудряется шокировать меня.
Он погрозил мне пальцем.
— Не ненавидь меня, потому что ты не я.
Внезапно Сайлас отступил в сторону, подняв руки вверх, сигарета все еще болталась у него во рту. И к моему удивлению, из моего дома вышла не кто иной, как Бет Сойер, ее каблуки щелкали по террасе, маленькое черное платье, которое на ней было, едва прикрывало ее задницу. Она откинула свои светлые волосы на плечи, глядя на меня с ухмылкой стервы на лице. Я могла бы выплеснуть на нее столько оскорблений, но я была ошеломлена ее наглостью, с которой она вышла из моего проклятого дома, словно он принадлежал ей.
Широко раскрыв глаза, я посмотрела в сторону Сайласа, совершенно охренев от ярости.
— Ты ведь не сделал этого?
— О Боже, нет. — Он скривил лицо, испытывая отвращение. — Есть дыры, в которые даже я не полезу.
Мой рот все еще был открыт, когда Сайлас исчез в доме. Мысль о том, что Сайлас трахает Бет, заставила мой желудок перевернуться, а кожу покрыться мурашками.
— Какого хрена она здесь делала?
— Понятие не имею. — Спенсер растянулся на диване во внутреннем дворике, подняв руки вверх, закрывая лицо от утреннего солнца. — Итак, ты и Ной.
— А что насчет нас?
— Между вами что-нибудь произошло?
— Я бы сказала, что это не твое дело. — Я поерзала в своем кресле.
— Тогда я буду считать, что это «да».
— Не принимай это ни за что.
Он выглянул из-под локтя.
— Ты выглядишь очень взволнованной для человека, который трахался прошлой ночью.
— Кто сказал, что я трахалась?
Он фыркнул, затем снова зарылся лицом в руку.
— Твои волосы говорят сами за себя.
Я сдула локон с лица и села, как настоящая гребаная леди.
— Это сложно. Ной... сложный.
— Логично. Возможно, ПТСР2 или что-то в этом роде.
— ПТСР?
— Ну, знаешь, из-за службы в морской пехоте. Эти парни видят то, что люди никогда не должны видеть.
Я выпрямилась.
— Морпех?
На этот раз Спенсер сидел, нахмурившись.
— Он тебе не сказал?
— Ну, — мои щеки пылали, — мы не совсем разговаривали.
— Ты знаешь, что папа будет в полном ахуе, когда узнает о тебе и его недавно нанятом разнорабочем?
— О, пожалуйста. Это будет означать, что ему на самом деле не наплевать на меня. — Я расслабилась на своем сиденье. — Все, что его волнует, это новая невеста и ее киска, с помощью которой она его контролирует. С таким же успехом он может ходить на гребаном поводке рядом с ней.
— Ладно, во-первых, — он встал, — папе не все равно, даже если в последнее время он кажется далеким. Во-вторых, никогда не упоминай эту женщину... — Он задрожал, не в силах произнести слово. — Просто. Не надо. И, в-третьих, я мог бы прожить всю свою жизнь, не представляя папу на поводке, голым. Господи. — Он повернулся и направился в дом.
— Кто говорил о том, что папа голый?
— Стоп. Боже мой.
— Ты сам до этого додумался.
Он показал мне палец через плечо.
— Я получила палец от обоих моих братьев. — Я выпрямилась. — Думаю, моя работа здесь тоже закончена, — пробормотала я про себя, направляясь в дом, чтобы принять столь необходимый душ.
В доме царил беспорядок: битое стекло, пятна от пива и вырубившиеся гости все еще валялись повсюду. Я сделала мысленную пометку запереться в своей комнате и притвориться, что меня здесь нет, чтобы не стать членом команды по уборке. Нет ничего хуже, чем этот кислый винный запах алкоголя на похмельный желудок на следующее утро.
Конечно, как только я вошла в свою спальню, я столкнулась с реальностью, что Мерфи еще не закончил издеваться надо мной.
— Пожалуйста, объясни мне, какого хрена ты делаешь в моей комнате... опять?
Окли перекатился на бок, потирая глаза ладонями, когда проснулся. В моей постели. Голый.
— Эм... — Он с трудом открыл глаза, приподнявшись на локтях, и выглядел так, будто только что выбрался из задницы смерти. — Я... я был здесь и ждал тебя.
— Голый? — Я прислонилась к дверной раме, скрестив руки. — Ты ждал меня здесь... голым?
Он посмотрел вниз на свой вялый член и толстые бедра. На мгновение он выглядел почти таким же растерянным, как и я.
— Ну, блядь. Похоже, я голый.
Мне потребовалось время, чтобы понять это, но когда я поняла, мне захотелось надрать себе задницу за то, что я не поняла этого раньше.
— Бет только что ушла. Похоже, она тоже провела здесь ночь.
— Ага.
— Скажи мне, что ты не трахал ее в моей постели.
Он поднял палец вверх, идиотский способ заставить меня замолчать.