– Ну? – Рокотов насупился. – Что ж ты остановился?
Позади единственного оставшегося на ногах парня стукнула дверь парадного подъезда, и к месту драки огромными прыжками помчалась фигура в серой рубашке с короткими рукавами.
Сотрудник консульства на мгновение отвлекся.
Владислав тут же ринулся вперед, сделал кувырок и из положения лежа захватил ноги противника вперехлест со своими.
Резкий рывок в сторону – и парень упал навзничь, не успев сгруппироваться и хоть как-то смягчить падение.
Биолог перекатился влево и вскочил на ноги.
Верзила в серой рубашке стоял в пяти метрах от машины.
Рокотов плавно переместился по дуге, стараясь отрезать ему путь к отступлению.
– Ну ты, блин, даешь! – сказал здоровяк.
Прибежавший на место драки жилец агрессивность не проявлял.
– Что вам надо? – как можно спокойнее поинтересовался Влад.
– То же, что и тебе... Харю хотел набить этим придуркам.
– Зачем?
– Жить моему другу мешают.
– Кто они такие?
– А ты не знал? Ну ваше! Один – точно у америкосов на воротах стоит. В консульстве.
– Ты здесь живешь?
– Ага, – Димон внимательно посмотрел в глаза Рокотову. – А ты кого-то ищешь?
– Ага, – передразнил Влад. – Ваню Вознесенского знаешь?
– Ну, знаю...
– Он сейчас дома?
– А зачем тебе?
– В гости пришел. Чернов ехидно улыбнулся.
– А вот он тебя не знает. И никого в гости не ждет.
– Верно. – согласился Рокотов, – меня он не знает. Но с человеком, от которого я прибыл, знаком прекрасно.
– Что за человек?
– Тебе-то что?
Словесная дуэль начинала походить на сценку из плохого фарса, – и Владислав, и Димон это одновременно почувствовали.
– Так мы ни до чего не договоримся, – вздохнул биолог.
– Точно. Ты имя назови, я схожу спрошу...
– Давай. Срджан Боянич. Пока ты ходишь, я машину переставлю. И подойду с той стороны дома, – Рокотов махнул в направлении помойки. – Имя запомнил?
– Угу. Срджан Боянич. Не глухой...
– Смотри не перепутай.
– А ты не умничай, – надулся Чернов. – Мы тебя на лавке ждать будем.
– А менты?
– Да, действительно, – Димон оглянулся на неподвижные тела – Давай так... Ты этот район знаешь?
– Не очень.
– Ладно, разберешься. Поезжай до семнадцатого дома по Придорожной, там кафе. Называется “У Литуса”.
– У кого?
– “У Литуса”. Вова Литус – это хозяин, Фамилия такая.
– Понял.
– А я сейчас Ваньке скажу, и мы минут через десять подтянемся. Тебя как зовут-то?
– Влад.
– А меня – Димон, – верзила протянул широченную ладонь.
Устранение Абу пришлось отложить. В Питер неожиданно приехал родственник Бачараева, имеющий большой вес в ныне свободной Ичкерии. И хотя родственник был дальним и на Абу никакою внимания не обращал, Арби предпочел перенести акцию па потом.
А тут еще какой-то азербайджанец с расспросами объявился. Пришел в ресторан, минут двадцать сидел за спиной обсуждавшего общинные дела Абу. Хорошо, что говорили по-чеченски, а не по-русски. Бармен сказал, что азербайджанец явно не понимал, о чем речь, – сидел, крутил головой, улыбался девчонкам, бессмысленно чирикал ручкой по салфеткам.
Арби приказал тогда принести ему все исписанные салфетки.
Действительно ничего. Какие-то закорючки, рисунок мечети, орнамент, цветочки. Азербайджанец просто коротал время,
Посидел, выпил кофе и полез с вопросами. Якобы хотел обсудить с Абу какие-то дела.
То что бармен мигнул ребятам, правильно.
И правильно азербайджанца прирезали. Даже если он действительно был знакомым одного из многочисленных партнеров Бачараева, это дела не меняет. Слишком важно будущее мероприятие, чтобы рисковать по мелочам.
И случайного посетителя, на беду свою заглянувшего в кабак, подставили грамотно.
Так и надо.
Пусть теперь менты его обрабатывают. Свидетельские показания трое постоянных посетителей дали, чем намертво припечатали глуповатого (по словам бармена) парня к статье. Убийство при отягчающих – не шутка, под подписку не выпустят, полгодика в Крестах1 помаринуют, если не больше.
1 Кресты – центральный следственный изолятор Санкт – Петербурга
Арби хватит двадцати дней.
Ибо через три недели никого уже не будет волновать, что случилось в ресторане, кого убили и кто в этом виноват.
У русаков появятся другие заботы.
Арби встал с табурета и прошел к распашным складским дверям.
Из огромного сорокафутового контейнера, по серому борту которого шла синяя надпись “McRainy Co. LTD”, грузчики выносили плоские ящики и под руководством Абу складывали из них штабель в углу ангара.
– Долго еще? – по-чеченски спросил Арби.
– Через час закончат...
В плоских ящиках лежали пистолеты-пулеметы “Агран-2000” девятимиллиметрового калибра. К каждому прилагались четыре магазина и по две тысячи стандартных “парабеллумовских” патрона.
Через неделю должны были прибыть приборы для бесшумной стрельбы. И тогда груз можно будет отправлять на Кавказ.
Наемники будут довольны.
– Как Руслан?
– Отработал свое. Охрану ментовскую обеспечил, всё в норме.
– Жадный он.
– Все русаки такие, – хохотнул Абу. – Его босс Рыбаковский еще жаднее...
– Но дело знает. Месяц назад через него ребята четыреста выстрелов к “Граду” получили. Обещал еще достать.
– Лучше бы с танками помог.
– Не его уровень. Этим москвичи занимаются.
– Я слышал, Шамиль вертолет купит. Новый, “Черная акула” называется.
– Хотел купить, – Арби отрицательно покачал головой. – Не получилось. Очень много запросили.
– На борьбу денег не жалко, – с пафосом заявил Бачараев.
– Невыгодно. Лучше стволов больше купить, чем одну машину. Вертолету горючее нужно, боезапас, запчасти. Где ты потом это покупать будешь?
Абу задумался. Раньше мысли о техническом обслуживании новейшей техники ему в голову не приходили.
Поэтому он и был рядовым исполнителем, а не командиром.
– Через Пенькова это уже третья партия, – тихо сказал Арби. – Надо сделать перерыв.
– Всё ж нормально!
– Вот и хорошо. Он деньги сполна получил?
– Да.
– Сообщишь ему, что мы уезжаем. На полгода.
– Руслан спокойно сидеть не будет, – возразил Бачараев, имевший свой процент с каждой партии оружия, поступавшей боевикам при содействии питерской демократической общественности, – начнет искать другие каналы сбыта.
Арби несколько секунд помолчал.
Пеньков и иже с ним отличались патологической жадностью. Их стремление набить мошну могло в любой момент привести к тому, что демократами-торгашами заинтересуется контрразведка. И не помогут никакие связи во властных структурах, никакие Адамычи в Думе и никакие крики об “угрозе демократии”. Взятых с поличным при перепродаже партий оружия практически невозможно “отмазать”. Даже усилиями лучших адвокатов и правозащитников.
ФСБ свое дело знает туго.
Если уж сядет на хвост, то соберет всю доказательную базу. С видеозаписями, контролем телефонных разговоров, с конкретными уликами.
А демократы молчать на следствии не будут.
“Диссида”, бывшая и нынешняя, всегда сдает всех. Доносительство – это их образ жизни. Следователям только останется записывать показания да подписывать санкции на обыски.
– У тебя есть еще склады?
– Да. В Приозерске, в Выборгс.
– Далеко... – Арби мрачно посмотрел на контейнер. – А в самом Питере?
– Можно снять через газету.
– Вот и займись. Не откладывая. Чтоб к послезавтра был склад. Как арендуешь, перевези туда груз.
– Пенькова просить о сопровождении? – Не надо. У тебя же есть свои связи в – ментовке.
– Ты сам говорил, чтобы я их не трогал.
– Теперь тронь. Через три дня стволов тут не должно быть.
– Думаешь, тот в кабаке был не просто так? – Бачараев прислонится к ящикам с молдавскими маринованными помидорами.
– Ты его видел.
– Я не обратил внимания на лицо.
– Очень зря.
– Но я его не знаю! Когда ребята его подкололи, только тогда мне сказали. Мне он незнаком.