Выгрузив информацию, Судзуки-сан замолкает и внимательно смотрит на меня, ожидая реакции. Девушка тоже поднимает голову и тоже смотрит. В первый момент просто не врубаюсь, почему разговор вдруг свернул на тему смены места жительства. Но буквально сразу вспоминаю о своих международных наградах и понимаю причину.
- Судзуки-сан, - говорю я, - прошу прощения, кажется, вы предлагаете мне стать подданной вашей страны?
- Вы правильно поняли, ЮнМи-сан.
- Почему вы думаете, что меня это заинтересует?
- Вы сами когда-то говорили о своём желании сменить страну проживания и гражданство. Ниппон будет рада, если вы выберете её в качестве новой родины.
Хм… да, было такое. Выходит – нихондзин за мною следили? Ну, может и не следили, а, скажем - наблюдали. Но с чего вдруг работник миграционного сервиса делает такое предложение? А кто их должен делать? Возможно, это входит в его профессиональные обязанности – подманивать ценные людские ресурсы, способные принести пользу нации. Японцы известны своим умением видеть перспективу. А я – очень перспективен.
- И какой мой талант подставляет наибольшую ценность, господин Судзуки-сан? – спрашиваю я, внутренне улыбаясь, будучи уверенным в знании ответа.
- Нам известно, что вы, госпожа ЮнМи, обладаете уникальными талантами в музыке и стихосложении, но предоставление гражданства будет благодарностью Ниппон, за оказанную вами «особую услугу» её народу.
Озадаченно хлопаю глазами, пытаясь сообразить – когда мне удалось так отличиться? Прокручиваю в голове все события своей новой жизни, связанные с нынешней Японией и не нахожу никакой зацепки, которую можно было бы использовать в качестве объяснения.
- Прошу прощения, господин Судзуки, - осторожно произношу я, безрезультатно проинспектировав свои хранилища памяти. – Но признаюсь, - просто не понимаю, о чём вы говорите.
- Благодаря вашему участию в концерте против подростковых суицидов, за всё время, прошедшее с его окончания, в Японии не случилось ни одного самоубийства среди молодых людей в возрасте до двадцати трёх лет!
Изумлённо смотрю на довольного работника миграционной службы, одновременно ощущая лёгкий холодок страха в спине.
- В «Токио Доум», на концерте, были и другие участники, – справившись с эмоциями, напоминаю о имевшемся факте. – Почему успех мероприятия приписали только мне?
- Для этого есть веская причина, – отвечает тот, и повернувшись к помощнице, протягивает руку.
- Дай! – требует он.
Оказывается, у девушки, под планшетом было тонкое зеркало в размер девайса, которое я не заметил. Она ловко, пользуясь одной рукой, его подхватывает и передаёт начальнику.
- Прошу вас, взгляните, - предлагает Судзуки, разворачивая ко мне блеснувшее бликом стекло.
Вытянув шею, осторожно заглядываю в него и замираю, буквально офигев от увиденного.
У меня опять - СИНИЕ ГЛАЗА!!
- Так же, как случилось с вами после концерта в Сеуле, – словно услышав мои мысли, говорит японец. – И в Корее тоже не было самоубийств школьников. Почти целый год.
Бросаю на него быстрый взгляд и снова возвращаюсь к своему отражению.
Вот это я попал!
- «Кошка-защитница»! – испугано вскрикивает ноунейм-девушка, заставляя повернуть к ней голову.
Вижу свою кошатину, которая сделав несколько шагов, усаживается у двери, оборачивает вокруг себя хвост и, с выражением явного неодобрения на морде, выставляется на моих посетителей.
- Я ничего плохого не делаю, – торопливо сообщает ей девушка.
- Да, – поддакивает ей Судзуки, тоже обращаясь к Мульче. – Мы просто хотели узнать, что помнит о происшествии уважаемая ЮнМи-сан...
Внезапно на меня обрушиваются воспоминания о случившемся на сцене в «Токио Доум». Боль, миллионовольтной молнией пронзает моё тело, заставляя скрючиваться креветкой. Кричу изо всех сил и отрубаюсь, провалившись во мрак.
Первый лепесток унесён ветром…
ПРИЛОЖЕНИЕ
Для служебного пользования
Информационно - исследовательское бюро Найтё
Силы самообороны Японии
Аналитический отдел