Впрочем, тут опять пришел на помощь непонятный талант мелкого гнома. Чуть ли не отпихнув меня с дороги, которая вновь стала безопасной, инсургент заторопился вперед, торопливо перелез через срединную перегородку, оскальзываясь на металле, и потрусил дальше. По каким признакам он выбрал ответвление тоннеля, в которое следовало нырнуть, я все еще не понимал, так что оставалось лишь поспевать следом.
Здесь официоза в оформлении было поменьше -- и световые полотнища лишайника неровные, и пол не везде засыпан щебенкой. В сравнение с оставшейся позади военно-гномской дорогой этот коридор выглядел куда цивильнее. Вроде деревенской тропы, не то чтобы совсем заброшенной, но не слишком набеганной.
Оно и к лучшему. Наткнуться на нежданного водоноса как по пути, так и у самого источника нам обоим совсем не улыбалось. Инсургенту не стоило лезть на глаза соплеменникам по вполне понятной причине, а мне тоже не с руки особо светиться, пока не освоюсь и не разберусь, что здесь к чему. Кто его знает, как тут относятся к контрабандистам из самого Хисаха -- может, в упор не видят, а может, наоборот, сразу разбегаются с воплем «Караул!!!».
Встречаться же с местным караулом даже после столь мимолетного знакомства мне никак не хотелось. Солидные у гномов стражники. Или погранцы – кто их знает. Однако маловероятно, что у подгорного народа с его скудным театром военных действий имеется большое разнообразие в родах войск…
-- Эти… патрульные – они армия или полиция? Или вообще пограничники? – любопытство таки пересилило.
-- Все разом, -- подтвердил заскучавший гном. -- Это Гебирсвахе, Горная Стража. Армия, полиция, пограничники, да хоть таможня!
-- А кого еще тут имеет смысл опасаться, кроме них? -- я вовремя переформулировал вопрос, чтобы тот смотрелся не слишком по-шпионски. А то всякого можно ожидать, памятуя недовольство моего собеседника малым служебным рвением этих… горопасов. Вдруг решит, что я разнюхиваю, где бы наскоро разжиться какими-нибудь государственными тайнами Подгорья, и держу в запасе секретный план и жемчуга стакан, как в тесайрской детской песенке про коричневую пуговку.
По счастью, мой вопрос, вполне резонный для всякого нарушителя законов, не вызвал у инсургента никаких подозрений.
-- Вообще-то лучше обходить стороной всех, кто с бляхой на шее, -- со вздохом признал он серьезность местных порядков. -- Рудных старост-бергмейстеров, бригадиров, маркшейдеров… Короче, любых служилых чинов, хоть метельщиков тоннельных!
Недолгий, но внушительный перечень местного начальства нагнал на меня преизрядную тоску. Выходило, что под горой всегда придется ходить на людях с оглядкой, выцеливая глазом любое должностное лицо из этого списка непроизносимых названий.
Да я маркшейдера того от рейсфедера не отличу! А их обоих, вместе взятых -- от штурмфогеля какого-нибудь. Вот же нецензурный народ эти гномы, вся тарабарщина у них заковыристая, навроде крепкого проклятия! Нет, не зря у нас гномами ругаются, они для этого самая подходящая раса.
Одна надежда, что бляхи у служилых чинов Подгорья не маленькие и привешены на заметном месте. Не как у тайных агентов Концерна, которые крепят свои жетоны за лацканом кафтана или к подкладке жилета. Такого и не приметишь, пока не сцапает за воротник, прихватив на горячем…
За разговором и моими мрачными выводами из него сотни аршин пути до желанной воды как-то сами собой подошли к концу. Отражаясь от стен коридора, впереди донесся размеренный стук с большими перерывами от удара к удару. У моего спутника этот звук не вызвал никакой опаски, так что и я, поначалу насторожившись, шел за ним без особого беспокойства. Скоро к гулкому стуку примешался тихий плеск, однозначно указывающий на наличие воды. Приободрившись, я рванул вперед, едва не обгоняя гнома, успевшего запыхаться на недолгом пути. Проход стал пошире и позволял идти не друг за другом, а рядом, не задевая стен.
С каждым изгибом тоннеля постукивание и плеск звучали все громче, так что я с трудом смог притормозить перед последним поворотом. Инсургент даже придержал меня за локоть, чтобы не дать выбежать к воде с налету. Предосторожность была не лишняя, и вслед за опасливым спутником я тихонько выглянул из-за угла.
Никого... и на первый взгляд ничего похожего на источник. Странные детали с трудом складывались воедино, никак не желая соединиться в разумное сочетание: торчащая из стены чугунная труба, чугунный же котел с бегущими по поверхности воды бликами, а между ними, под тоненькой струйкой -- косо срезанная металлическая труба в качающемся подвесе. Вроде тесайрских «бамбуковых часов», которые отмеряют время на рисовых полях в нижнем течении Анара, а заодно отпугивают птиц, шевеля легкие тростниковые пугала.