Не привставая, я потянулся к довольно низко свисавшими грибам-пуховикам, но гном успел схватить меня за рукав.
-- Ты что? Не трогай!
-- Почему? Разве они не сгодятся на гарнир к мясу? -- удивился я. Запрет оказался поистине неожиданным. Те же халфлинги, ближайшие родственники гномов, почитают грибы за высший деликатес и, к примеру, охотятся на трюфели с поросятами, загонной облавой, не давая мускулистому грибу удирать по норам. А эти грибы даже двигаться не умеют, сидят, где выросли… Чего их бояться?
Тем не менее ответ местного уроженца, вроде обязанного разбираться в съедобности здешнего троецарствия Жизни, отличался редкой категоричностью:
-- Грибы не едят. Вообще. Никакие.
Утверждение это было столь же спорным, сколь и уверенным.
-- А как же хавчики? -- нашел я, как показалось, абсолютно неуязвимое опровержение. -- Они ведь шли пастись на грибницу.
-- Хавчики вообще все едят. Им не вредно, -- аргумент гнома оказался еще более непробиваем.
Незримым светом или отравой это вроде не объяснишь -- они в хавчиках должны бы только накапливаться, особенно в костях и требухе… Разве что речь про отраву, которая страшна лишь для разумных? Дурманного свойства, вроде тех грибов, которые используют для выхода из тела цизальтинские шаманы или тесайрские хранители духа Мага-Императора. Вот она как раз при действии распадается быстро и бесследно.
Тогда все ясно. При своем навязчивом стремлении к порядку и чистоте разума, которое видно даже по моему задрипанному инсургенту, гномы должны на дух не переносить всякие средства для отвала башки. Изменение сознания крайне плохо влияет на порядок и дисциплину.
Словно услышав мою последнюю мысль и восприняв ее как напоминание о том, что все следует доводить до конца, подгорный подросток, дисциплинированный при всей противозаконности своего текущего положения, вскочил и заметался, собираясь в дальнейший путь. Что характерно, увесистую тушку он опять кинул мне -- тащи, дескать.
А что, я не против. Собственный обед рук не оттянет. Вот только поскорей бы добраться до места, где его можно приготовить и употребить, иначе по дороге сырьем сжую эту скотину!
Инсургент уже юркнул в очередной ход, ведущий вверх столь круто, что пришлось перекинуть хавчика за спину и лезть по нему, помогая себе свободной рукой. Из-под ног гнома мне в физиономию летели мелкие камешки и песок, что тоже не добавляло удобства передвижению. Света почти не было, лишь тонкие полоски зеленого мха тускло сияли по сторонам.
В общем, этот отрезок пути оказался самым поганым. Стрясись на нем очередной землезмей или еще какой подгорный гад, было мало шансов уйти без членовредительства. Однако Судьба миловала, и после почти бесконечного восползания по чуть ли не полуотвесному ходу мы выбрались к очередному обустроенному гномами тоннелю. Сейчас даже страх перед патрулями Гебирсвахе не заставил бы меня уйти с относительно ровной поверхности его щебенчатой мостовой.
Но оказалось, что уходить никуда и не надо. Требовалось как раз пройти по гостоннелю почти полмили, не напоровшись на некстати помянутые патрули. Причем среди прочего нам предстоял участок без боковых ходов, на котором нельзя будет укрыться. Там хоть в щебень зарывайся…
После утомительного карабканья первая пара сотен ярдов показалась мне отдыхом. Но дальше начался настоящий кошмар -- сначала я еще худо-бедно сдерживал желание постоянно вертеть головой, высматривая, не подбирается ли сзади патруль, а потом перестал ему сопротивляться. Скоро шею заломило, как у пилота воздушной лодки над дельтой Анара, каждый миг ждущего атаки тесайрских перехватчиков.
Сначала инсургент с явной иронией поглядывал на мою нервотрепку сквозь запыленные стекла очков, но скоро и сам начал то и дело озираться по сторонам. Пройдя две трети пути, он вдруг без предупреждения потянул меня за рукав в какую-то не слишком приветливо выглядящую щель в стене. Пришлось последовать за ним, напоследок особенно истово оглянувшись в поисках причины, заставившей гнома столь спешно искать укрытия.
Внутри расселина оказалась куда удобнее, чем снаружи. Узким и неудобным был только вход, а в паре шагов за ним становилось вполне просторно. Даже нашлось куда присесть без риска нанести штанам непоправимый урон. Да и скинуть увесистую тушку хавчика с занемевшего плеча оказалось на редкость приятно. Забившись в пещерку еще дальше меня, инсургент тоже с явственным облегчением плюхнулся на камень.