— Ну что ж, — сказал Олгрен, закончив за всем этим наблюдать. — Я удовлетворён. Теперь вы знаете точно, с кем и с чем имеете дело.
— Карла знает, дорогой адмирал, — сказал Клай. — А я… ну, в общем, я догадывался.
20
Через зеркало Олгрена мы вышли не в госпиталь, а во Дворец.
Во Дворце полно зеркал. Олгрен спросил меня, куда мы хотим попасть — и я попросила зеркало на Синей Лестнице. Оттуда можно и наверх, и в каземат — по обстоятельствам… но я, честно говоря, думала, что вниз пойду. Ночь давным-давно перевалила за середину. Стоял тот самый глухой предрассветный час, когда все спят, когда даже гвардейцев на посту и то клонит в сон. Я думала: Вильма спит, я приду, Тяпка полезет на постель и разбудит мою королеву — а она и так спит урывками. Поэтому я сама подремлю внизу, или на диване, или в каморке Валора: он туда поставил походную койку.
Самого Валора точно нет дома: у него сегодня занятия на кладбище, с новобранцами. Наверняка провозятся до рассвета.
В общем, мы вышли на Синюю Лестницу. Клай мне руку подал. И я попала прямо в объятия Виллемины.
Моя государыня спорхнула со второго этажа, она была одета в дорожное шерстяное платье в клеточку, непарадно и тепло — в общем, собиралась уходить! Мне просто повезло.
И она воскликнула:
— Карла, дорогая! Как мне повезло! — подумала ровно то же самое.
Я её прижала к себе изо всех сил. Тут же поняла, как кошмарно соскучилась. И Тяпка начала восторженно скакать вокруг и лаять — кажется, она тоже соскучилась смертельно. А Виллемина безнадёжно пыталась как-то обнимать нас всех.
— Государыня, милая, хорошая, куда же ты собралась в такую пору, а? — сказала я ей куда-то в шею. — Неужели до утра не терпит?
— Не терпит, — весело сказала Вильма. — Карла, милая, мы идём смотреть секрет Далеха.
— Он же хотел только для твоих глаз, — сказала я.
— Ах, сестричка! — рассмеялась Вильма. — Твои глаза — это тоже мои глаза. И ваши, мэтр Клай, тоже. Пойдёмте вместе. Мне кажется, это будет очень любопытно.
Я думала, мы пойдём в каземат. Но Вильма накинула плащ с капюшоном: она собиралась на набережную. Вот просто — туда, где мы устроили чудо с душами моря.
Она торопилась — и мы прибавили шагу. А Далех, оказывается, ждал на спуске, у самой воды. Над ним горел фонарь — и в свете фонаря широкая ряшка Далеха просто сияла. Рядом с Далехом на широких каменных перилах лежала та самая котомка.
Стояла на удивление тихая ночь. Море перед нами лежало как зеркало, почти без ряби, в туманной дымке штиля. Над ним в размазанных ветром облаках ныряла ещё яркая луна.
Виллемине Далех поклонился, как южане кланяются, когда хотят показать очень серьёзное уважение: дотронулся рукой до пирса, а потом приложил ладонь к сердцу.
— Славная погода, дорогой шаман, — сказала Виллемина. — Нужна дымка, да? Облачная ночь? Я всё запомнила верно?
— Верно запомнила великая мать, — сказал Далех. — И дымка нужна, и облачка нужны, и луна нужна, — сложил пальцы пучком и чмокнул этот пучок. — Славная погода! Лунный свет — обманный свет, облачка — тоже обман, ненастоящие барашки… самая подходящая ночь, чтоб обмануть, я бы сказал великой матери. Чтоб обмануть, а потом посмеяться.
— Ты об иллюзиях своих? — спросила я.
— Точно-точно, — сказал Далех. Глазки сощурил в щёлочки, у него было очень хорошее расположение духа. — Вот смотри-ка, белая леди, тёмная леди.
Открыл котомку — и туда Тяпка тут же полезла носом. Далех отодвинул её нос и достал деревянную лодочку. Обычную такую лодочку, детскую игрушку, размером с ладонь.
А мы, наверное, очень потешно уставились на эту игрушку. Фокуса ждали ведь.
Далех положил лодочку на перила и вытащил ещё молоток и пригоршню кнопок с плоскими головками. Такими кнопками в отелях к дверям прикалывают бумажки с надписями «не беспокоить» или «уборка в три часа пополудни».
Взял молоток и стал эти кнопки вбивать в лодочку, глубоко. В борта, в палубу — куда придётся.
— Это зачем? — спросил Клай, не удержался.
— Нынче время такое, — сказал Далех. — Деревянный кораблик — значит, рыбаки плывут, серебрушку ловить или там рачков. А для войны — железный корабль ходит по воде. Броненосец ходит. Железные пушки несёт.
— А, вон что, — догадался Клай с явственным смешком в голосе. — Это ты броненосец делаешь?
Далех невозмутимо покивал, вынул из торбочки большой толстый гвоздь и вбил в лодчонку вместо мачты. Потом отложил игрушку в сторону и достал ещё одну.